Предстала, и старец великий смежил
        Орлиные очи в покое;
Почил безмятежно, зане совершил
        В пределе земном всё земное!
Над дивной могилой не плачь, не жалей,
Что гения череп - наследье червей.

Погас! но ничто не оставлено им
        Под солнцем живых без привета;
На все отозвался он сердцем своим,
        Что просит у сердца ответа;
Крылатою мыслью он мир облетел,
В одном беспредельном нашел ей предел.

Все дух в нем питало: труды мудрецов,
        Искусств вдохновенных созданья,
Преданья, заветы минувших веков,
        Цветущих времен упованья;
Мечтою по воле проникнуть он мог
И в нищую хату, и в царский чертог.

С природой одною он жизнью дышал:
        Ручья разумел лепетанье,
И говор древесных листов понимал,
        И чувствовал трав прозябанье;
Была ему звездная книга ясна,
И с ним говорила морская волна.

Изведан, испытан им весь человек!
        И ежели жизнью земною
Творец ограничил летучий наш век
        И нас за могильной доскою,
За миром явлений, не ждет ничего,-
Творца оправдает могила его.

И если загробная жизнь нам дана,
        Он, здешней вполне отдышавший
И в звучных, глубоких отзывах сполна
        Всё дольное долу отдавший,
К предвечному легкой душой возлетит,
И в небе земное его не смутит.

Русские поэты. Антология в четырех томах.
Москва: Детская литература, 1968.