Андрей Левкин вызвался вести в нашем альманахе прекрасную в своем непостоянстве рубрику "Возвышенность недели". Планирует в ней писать о возвышенном разном. Не о Будде, в смысле, а о всяких таких, знаете ли, штучках, типа вот вагинофилии, как в первом выпуске.

Возвышенность недели (на фотографии - Скидан и Вагинов; сваял автор по чьей-то фотке)

"Сегодня - конгресс вагинолюбов" - прислал мне аськуАркадий Драгомощенко. Я не стал быть поражен, ибо знал, что поэту Вагинову (там будет HTTP/1.0 Error 404) - 100 лет условно (23 апреля - дата, которую он сообщил в призывную комиссию, а так как он в натуре родился в сентябре, но, значит, хотел послужить Родине за сербов). Известны мне были и некоторые вагинолюбы, в том числе Саша Скидан, который носился с архивами Вагинова чуть ли уже не год. Он нашел даже фотографию искомого объекта аки денди в чахоточном (Вагинова, понятно) состоянии как бы конца 20-х. Скидан, когда демонстрировал картинки героев-кокаинистов Невского-угол-Лиговки даже как-то с особым смыслом поворачивал голову: надо думать (злословлю), чтобы всем нам было особенно заметно его несомненное сходство с устроителем соединения слов посредством ритма.

Событие это несомненно культурное. Но вот вопрос - возвышенное ли оно? Потому что я уже давно знаю - одновременно их не бывает. Должно быть так: есть нечто культурное, но ни хрена не возвышенное. Или наоборот - возвышенное, но во весь рост некультурное. То есть, думая об этом, я понял, что рубрика "Возвышенное недели" (потом Давыдов - да продлит Аллах дни его заблуждений, аминь - переделал ее в "Возвышенность") необходима человечеству столь же сильно, как я уж и не знаю что. Отчего и стал ее созидать, тем более, что и вагинофилы подвернулись.

Так вот, ежели вернуться к культурности и возвышенности, то я несомненно предпочитаю второе и именно из этих соображений и отнес данное мероприятие к разряду возвышенных. Потому что, ясен перец, о какой культуре тут может идти речь? "В галерее 103, Пушкинская 10 в 18-00 состоится конгресс посвященный первой дате рождения Константина. Конгрессмены - А. Скидан, А. Драгомощенко, Г. Морев, Д. Голынко-Вольфсон и другие. В программе - доклады, дискуссите и пиво".

Если вы знаете о Пушкинской 10, то дальнейшие доказательства возвышенной некультурности мероприятия вам на фиг. Если нет - просто сообразите, что будет после того, как упомянутые господа выпьют пива. Я даже думаю, что Голынку слегка побьют на прощание. Или не его.

Но место вагинофилами выбрано исключительно точно. Вагинов (он уже кашлял) жил с некоей лолиткой-мальвинкой с Лиговки где-то как раз тут. За углом, в нынешнем Гролиш баре закупался кокаин: Вагинов пустил на него свою коллекцию каких-то нумизматических сестерциев-луидоров, которую по обыкновению того времени (см. Розанова) собрал где-то в провинции. Интересно, собственно, откуда в провинции сестерции? Но вот находили же…

Ну вот, соберутся они там сегодня, в пятницу, начнут все вспоминать былое. Например, почему Вагинов решил пойти на войну с немцами, когда он сам немец. И почему, собственно, сменил свою немецкую Вангейм на Вагинов? И не говорите, что немецкого он не знал, он гимназию Гуревича закончил. Не Штиглиц, но все же.

В ходе пива будет вызван дух Курехина, который, предполагаю, расскажет о том, как одногодки Вагинов и Набоков в пубертатный период любили ходить по окрестностям разных злачных мест Петербурга, причем Набоков говорил все время по английски, а Вангейм по немецки, и были они так похожи и совокупно милы, что их приблизил к себе симпатягаФеликс Юсупов, много давший им как писателям. Затем, уже позже, они будут присутствовать в доме Юсупова в день убийства Распутина и именно они крутили граммофон этажом выше, а Распутин, очнувшись после мышьяка в торте почувствовал тогда свой конец и передал им двоим (остальные - Пуришкевич (там найдете) и хозяин - в испуге разбежались на время) рукопись своих воспоминаний, большую часть страниц которых прибрал к рукам Набоков...

На запах помянутого криминала в галерею 103 придет чечен-участковый 5 отделения милиции, что на Лиговке (того самого отделения, в котором по многу раз успели перебывать все обители почти опустевшей (блин!) ныне Пушкинской (от которой у меня даже остался ключ от навесного замка квартиры 162 во втором этаже, первый подъезд во дворе налево и куда вы, N. не попадете уже никогда… но это уже слишком личное, хотя тоже ведь возвышенное…))

Чечен-участковый, за последние пять лет возвысившийся поди до капитана, будет вспоминать своего прадедушку, тоже чечена и тоже типа участкового, служившего на той же Лиговке и отлавливающего Вагинова в его ночных непотребствах и разгуле, а потом проникнется печалью времени и будет тихо напевать под нос "Но первая любовь, она благоухает, она, безумная, не хочет подражать. И копии и слепки разбивает, и пеньем наполняет берега", - хотя и думая, что это не Вагинов, а "Ляпис-Трубецкой"…

А все дело в том, что эоны в Петербурге начинаются и кончаются с умопомрачительной быстротой, отчего в этом городе все только и делают, что мрут, зато тут же появляются те, кто немедленно помрет следующим. Но - не сразу, а помучавшись некоторое время.

А вот вам навигация:
Содержание
Предыдущий выпуск
Главная страница сайта
Главная страница русского Интернета