См. также:
С.Обрадович
Страница автора:
стихи, статьи.
СТИХИЯ:
крупнейший архив
русской поэзии
Поэзия труда и весны
Л. Вольпе
При жизни Сергея Александровича Обрадовича вышло в свет более двадцати его поэтических книг. Одна из них называлась "О труде, любви и революции". Просто и точно. Это были его темы. Об этом писал С. Обрадович на протяжении всех четырех десятилетий своего творчества, об этом говорил не громко, не броско, но с какой-то особенной, только ему присущей интонацией. От его стихотворений веет весенней свежестью. Они пронизаны светом:Целый день с метлой лучистой Солнце - сторож у ворот - Над струею серебристой За работою поет...Хорошо петь за работой! Поэту хотелось видеть труд людей свободным, радостным, солнечным. Ведь именно для этого свершилась революция. За это боролся он сам и стихами и винтовкой.Родился Сергей Обрадович 1 сентября (ст. стиля) 1892 года в семье обрусевшего серба. Детство проходило на одной из московских окраин, в тесной мастерской отца, изготовлявшего заводные ключики к часам. Мать вязала перчатки. Скудная, полуголодная жизнь, отсутствие ярких впечатлений... И было все же нечто скрашивающее эту жизнь. Отец С. Обрадовича - талантливый самоучка - был хорошим рассказчиком, книголюбом. Книги рано вошли в жизнь будущего поэта и привили ему вкус к литературе. В 1907 году С. Обрадович окончил городскую начальную школу и встал за наборную кассу - нужно было помогать семье. "Слабый физически, он с трудом овладевал профессией, но все же к восемнадцати годам стал мастером. В эти годы он вошел в рабочее движение, принимая активное участие в забастовках" [1],- писал близко знавший поэта известный критик П. Лебедев-Полянский. Работа, борьба и учеба... Каждую свободную минуту С. Обрадович проводил за книгой, вступил в кружок самообразования, а с 1912 года начал посещать лекции в народном университете имени Шанявского. В том же 1912 году состоялись "крестины" С. Обрадовича как поэта: его стихотворение "К свету" было опубликовано в журнале "Эхо" (No. 9) и вскоре перепечатано "Правдой". Стихи он писал и раньше, но они были еще очень несамостоятельными, ученическими. Теперь же, найдя свое место в рабочей шеренге, обрел и поэтический голос. Он начинает сотрудничать в прогрессивном журнале "Огни", вскоре закрытом царским правительством. Появляются его произведения на страницах других революционных изданий. Сама жизнь подсказывала ему темы стихотворений, настроения революционного подъема были его настроениями. Началась первая мировая война. С. Обрадович попал на фронт. Но и там, в окопах, он оставался поэтом и революционером. В жестоких боях на Карпатских перевалах был ранен и контужен. Февраль, крушение самодержавия... Солдаты 40-го Усть-Медведицкого пехотного полка избрали С. Обрадовича председателем полкового комитета, сразу же настроившегося про-большевистски. Поэт вел антивоенную агитацию, организовал братание русских солдат с австрийцами. Временное правительство, пытаясь создать себе на фронте опору, приступило к формированию так называемых "ударных" батальонов. Большевистские агитаторы, и в их числе С. Обрадович, решительно выступили с протестом. Против поэта-агитатора возбудили судебное дело. Пришлось скрываться. И только после того, как
Цепь рабскую многовековья Разбила поступь Октября,-стало возможным свободно трудиться, заняться любимой деятельностью....Служба революции продолжалась. "...Вплотную,- писал впоследствии С. Обрадович в одной из своих автобиографий,- я начал работать над стихом, вступив после демобилизации в 1918 году в литературную студию московского Пролеткульта и участвуя в редактировании журнала "Гудки" [2]. Пролеткульт (объединение культурно-просветительных организаций) в многочисленных литературных студиях стремился подчинить своему влиянию писателей - выходцев из рабочей среды, тех, кто, по мнению руководителей этих организаций, мог создать новую, пролетарскую культуру. Первоначально деятельность С. Обрадовича развивалась в русле пролеткультовской студии. Сюда входили многие товарищи поэта по работе в предоктябрьской революционной прессе, здесь было много близких ему людей. Пролеткультовские поэты приветствовали революцию, пели гимны в честь обновленного труда. Порой они добивались несомненных и идейных и художественных успехов. "...Все мы жили в обстановке революционного романтизма, усталые, измученные, но радостные, праздничные, непричесанные, неумытые, нестриженые и небритые, но ясные и чистые мыслью и сердцем. Поэзия периода Пролеткульта все это и отражала - отражала ярко, огненно, киноварью и ультрамарином, серых тонов и полутонов она не знала" [3],- вспоминал П. Лебедев-Полянский. Но в творчестве многих поэтов Пролеткульта - М. Герасимова, В. Кириллова, В. Александровского, Я. Бердникова и других - уже в то время обнаружились весьма существенные недочеты.
И главный из них тот, что революцию они представляли себе и изображали в весьма отвлеченном виде, лишенную конкретных исторических примет. Отсюда декларативность многих их стихотворений, частое повторение одних и тех же слов и выражений, ставших некими символами, отсюда заметная робость в поисках совершенных форм, ритмов, образов, способных действительно по-новому выразить новое содержание. Пролеткультовские "теоретики", сами постоянно прибегавшие к риторике и декларациям, поощряли, в сущности, пренебрежение к качеству стиха, к тому, что определяет силу эмоционального воздействия этого стиха на читателя.
Широко известно резко критическое отношение В. И. Ленина к ошибкам Пролеткульта. В декабре 1920 года ЦК РКП (б) направил в местные организации свое письмо "О пролеткультах". Но еще до опубликования этого письма группа наиболее талантливых рабочих-поэтов порвала с пролеткультовскими студиями. 5 февраля 1920 года в "Правде" было напечатано заявление, подписанное Василием Александровским, Григорием Санниковым, Василием Казиным, Сергеем Обрадовичем и некоторыми другими поэтами, о выходе из Пролеткульта и об организации новой литературной группы "Кузница" (просуществовавшей до 1931 г.). Сергей Обрадович - один из самых деятельных инициаторов этого разрыва. И в самом деле, его поэзия, даже тех дней, обладала большим эмоциональным зарядом, была более реалистической, отличалась большим вниманием к переживаниям каждого отдельного участника революции, нежели поэзия других поэтов-пролеткультовцев.
Любимая их тема - изображение Труда (непременно с большой буквы), машины, завода.
Рвутся времени красные кони Из туманных надорванных пут, Рвутся в мир, где на огненном троне Восседает раскованный Труд,- [4]восклицал В. Александровский. Ему вторил Я. Бердников:Гудите напевней, заводы, Аккордом стальных сирен! Мечом огнеликой свободы Разрушен стозевный плен. [5]Те же мотивы звучат в произведениях М. Герасимова, распевавшего "песни о железе", ковавшего "железные цветы" среди "огненной вьюги вагранок", в стихотворениях В. Кириллова, который...подслушал эти песни золотых, грядущих дней В шуме фабрик, в криках стали, в злобном шелесте ремней. [6]Эти торжественные гимны в свое время производили сильное впечатление. Но все заметнее становилось их однообразие, некоторая поверхностность, отсутствие живого интереса, пристального внимания к тем глубинным процессам, которые проходили в сознании каждого отдельного участника революции. Этим вниманием, человечностью отличались произведения таких поэтов Пролеткульта и "Кузницы", как Николай Полетаев, Василий Казин и Сергей Обрадович.Некоторые поэты его группы считали неудобным писать о "разнеженной природе", постоянно восхищались "заревом вагранок", "стальными стрелами красных рельс", "цилиндрами", "шатунами", "маховиками". С. Обрадович, также радуясь революции, воспевая революцию, стремился при этом как можно тоньше и проникновеннее передать ее человеческий смысл. Но для его творческой манеры всегда был характерен интерес к картинам природы.
Звенит кочующей листвою Серебряная рябь реки...Как хорошо сказано! Видишь эту рябь, по которой несутся опавшие листья, слышишь звон их опадания. Образы ветра, потока, движения, весны, солнца постоянны в творчестве С. Обрадовича. И хотя в его поэзии иногда звучали едва заметные грустные нотки (они всегда звучат в поэзии раздумчивой, элегической), вся она устремлена вперед, преисполнена оптимизма, радости восприятия мира:Спозаранок хворостинкой Льдинки крошим второпях, Чтоб осколком солнце тинькало В голубеющих камнях. Иль, шумя асфальтом звонким, Воробьиною гурьбой Вьемся с ветром вперегонки За смеющейся струей...Для С. Обрадовича, как и для других поэтов "Кузницы", важнейшим было внимание к индустриальной теме. Ведь машина призвана сделать труд более осмысленным, творческим, раскрепостить человека. И поэт писал о заводе, шахте, резцах и прокатных станах. Машины существуют не сами по себе, а приводятся в движение, управляются рукой труженика-рабочего. В стихотворениях "Шахтер", "Кудесник", "Дружба" поэт знакомит нас с этими тружениками, старается воспроизвести не только детали их портрета, но и передать их настроения, переживания, мысли. И уж одно это является свидетельством того, как далеко ушел он от безликости пролеткультовских штампов.Отход от пролеткультовских установок ("Не говорите о форме, требуйте содержания") проявился и в постоянной, тщательнейшей работе С. Обрадовича над совершенствованием словаря, ритмики, всей образной системы стихов. Поэт нарушал некоторые каноны слогоударной системы стихосложения, прочно утвердившейся в русской классической поэзии.
Расчесывая тучки рыжие, Трубит в заводский рог восток. На каждую овьюженную крышу Наброшен розовый платок.Четные строчки этого четверостишия - "трубит в заводский рог восток" - "наброшен розовый платок" - написаны четырехстопным ямбом. А нечетные? В первой строке - "расчесывая тучки рыжие" - два лишних безударных слога образуют так называемое "дактилическое" окончание, в третьей строке - "на каждую овьюженную крышу" - уже три лишних слога, из них один под ударением. Ямб здесь неожиданно - шестистопный, а окончание (ударение на втором слоге от конца) - "женское". Все это создает необычный ритмический рисунок, разрушает привычную плавность стиха. Такие вот лишние слоги, паузы, ритмические перебои - довольно часты в произведениях С. Обрадовича 20-х годов. Они придают этим произведениям некоторую неровность, нервность, приближают их звучание к многообразному звучанию самой жизни.Так же, как и В. Маяковский, Н. Тихонов, Н. Асеев - поэты совершенно иной творческой ориентации,- С. Обрадович смело обновлял словарь русских рифм. Наряду с созвучиями точными он часто употреблял приблизительные, ассонансные, когда полностью совпадают лишь слоги, находящиеся под ударением. И добивался неплохих результатов. Ведь сильнее действует на нас, лучше западает в память рифма необычная, неожиданная.
И день пройдет; прошелестят, как мыши, Часы вечерние в сентябре; Сойдутся сумерки толпой неслышной И робко встанут у дверей.Образный строй стихотворений С. Обрадовича чрезвычайно богат и насыщен. Поэт любит развернутые, рождающие множество ассоциаций сравнения, он нередко олицетворяет, оживляет мир вещей и неживой природы: "последний раз ворота, зевая, цепью прозвенят", "ночь за окном на черную дорогу уронит первую звезду" - все эти примеры взяты из одного стихотворения, умножать их можно бесконечно. Действие большинства стихотворений С. Обрадовича развертывается в условиях индустриального города. Город особенно близок поэту. И он не устает рисовать городские пейзажи, видит в городе цитадель революции, показывает нам, как изменился город после Великого Октября. Критики называли С. Обрадовича "пролетарским урбанистом". И не случайно. В таких стихотворениях, как "Город", "Новый дом", "Новоселье", в стихах из цикла "Марьина роща", перед нами возникает город труда, живущий полной жизнью, постоянно поднимающий свои корпуса ввысь, к небу, город, в котором все интересней, все лучше живется рабочему человеку. Тому, что было, противопоставляется то, чем славен город сейчас. Вместе с поэтом мы радуемся врывающемуся в нашу жизнь будущему:Все ветры земные мимо Пройдут, по дороге пыля. Строителя гордое имя, Волнуясь, узнает земля.И конечно же, по всему миру расходятся волны великой революции. С. Обрадович постоянно ощущал и прекрасно умел передать ее вселенский размах. Интернациональному характеру революции посвящены многие его стихотворения. Он видел, чувствовал, слышал, как звучали "марсельеза сердец" в Америке, Англии, Франции, он страстно желал вскинуть мост Грядущему. В стихотворении "Негр в Москве" (1922) он одним из первых сумел показать, что же в действительности означает столица нашей социалистической отчизны для людей, познавших все "прелести" капиталистического ада.А вокруг ликовала и пела Москва. Кто-то руку негру пожал. И звучали на всех языках слова: Ленин и Интернационал...Позднее эту тему с большим, может быть, размахом и художественным совершенством раскрыли и Борис Корнилов, и Ярослав Смеляков, и многие другие поэты, но право первооткрывателя принадлежит С. Обрадовичу.Первые десять лет после Великого Октября были для С. Обрадовича особенно плодотворными. Его стихотворения часто появлялись на страницах газет и журналов, одна за другой выходили в свет его книги. Революционный подъем, оптимизм, поэтическое полнокровие его произведений пришлись по душе многим читателям. Его творчество было отмечено М. И. Ульяновой. По ее предложению поэта пригласили на работу в "Правду", в течение ряда лет он заведовал литературным отделом центрального органа нашей партии.
Стихи С. Обрадовича привлекли внимание и А. М. Горького. 3 апреля 1928 года он писал ему из Сорренто: "Ваши стихи, Сергей Александрович, я знаю; давно слежу за ростом Вашего дарования. С искренней радостью вижу, что в книге "Поход" Ваше "мироощущение" расширилось и углубилось, что процесс "осознавания" Вами явлений жизни развивается хорошо и непрерывно, о чем говорят мне, читателю, новые темы, обогащение "лексикона", простота и четкость образов. ...поэт Вы хороший, настоящий, и уверен в дальнейшем Вашем росте. Не уставайте учиться" [7].
Не уставайте учиться! С. Обрадович на протяжении всей своей жизни был верен этому завету: он много учился, постоянно - от издания к изданию - совершенствовал свои прежние произведения, учил и многому учился у молодого поколения советской поэзии.
В 30-е годы в стихах С. Обрадовича все отчетливее начинает звучать антивоенная, антифашистская тема. Гнев и ненависть требовали особых слов, особой художественной формы. Поэт обращается к мужественному, упругому ладу баллады. "Баллада о неизвестном солдате, зарытом в могиле на площади Парижа в 1918 году", "Баллада о весне 1933 года", "Завоеватели" - в этих произведениях звучит страстный голос борца за мир, выступающего против жестокости, увядания, распада.
Ласточка бьется на льдине. Весна, Шатаясь, бредет по Германии. Без песен бродяжничает она И без гроша в кармане. Диктатор полуночи встал над страной. Ручьи молчаливы и тусклы. Ведет безработных в лагерь конвой. Изглоданы голодом мускулы,-более выразительного изображения фашистской диктатуры, кажется, трудно найти в нашей поэзии того времени.Поэта тревожили "галдеж потаскух, казарма, и крест, и вдовий плач на могиле"; как и многие другие советские литераторы, он призывал своих читателей быть бдительными. В январе 1941 года поэт вступил в члены Коммунистической партии. Когда "грянул гром, пришла война", он сразу нашел свое место в общем строю. Ему не довелось быть на фронте (сказались годы и нездоровье), но его стихи помогали бороться с врагом.
"Земляк", "Гвардейцы", "Сожженные отстроят города..." и другие - таков вклад Обрадовича в поэзию тех лет.
Даже в черные дни русской земли, рассказывая о беженцах, уходивших от вражеского нашествия, не скрывая своей боли, поэт ни секунды не сомневался в грядущей победе:
Скрипят телеги. Плачут женщины: Разрушен дом, затерян след. Лишь горсть земли с родной окраины Таят у сердца, как зарок: Земле прапрадедов хозяин Ее вернет в победный срок.Эта уверенность придает всему стихотворению тот оптимистический настрой, которым так сильна вся поэзия С. Обрадовича. В послевоенное время С. Обрадович занимался главным образом редакционной работой, много переводил, бережно растил нашу поэтическую смену. Под его редакцией вышли сборники стихотворений поэтов Дагестана, Коми, Хакассии, Башкирии. Ему принадлежат талантливые переводы многих произведений Янки Купалы, Петруся Бровки, Кастуся Киреенко, Андрея Малышко, Якова Ухсая, Педера Хузангая, Фатыха Карима, поэта-героя Мусы Джалиля, Калыка Акиева, Алыкула Осмонова, Аалы Токомбаева, Ахмета Файзи и многих других белорусских, украинских, чувашских, киргизских, татарских авторов. Удачным было и его переложение на русский язык больших фрагментов из народного кабардинского эпоса "Нарты".И о чем бы ни писал, что бы ни переводил С. Обрадович, все проникнуто искренней большой любовью к людям. Глубоким чувством согрета каждая написанная им строка.
С. Обрадович - по преимуществу лирик. Тема любви намечена была уже в ранних произведениях: "Завод", "Отзвеневшая струя". Но автор касался ее еще очень робко. События общественные как бы оттеснили ее. Но чем дальше развивалось творчество поэта, тем сильнее проявляла себя эта тема. И самые сильные, самые яркие свои стихотворения о любви С. Обрадович написал в конце творческого пути, человеком уже немолодым и многое пережившим. Но разве не захватывает нас лиризм в таких произведения, как "О скалы разбиваясь, с криком шла на смерть за волной волна..." или "Что со мною было в этот вечер..."?
Поэт немолод, но молодо пьяняще его чувство:
Ветер обнимал меня за плечи, Пели звезды, ласково мерцая, И звенели льдинки, как цимбалы, На цветок луна была похожа.И пускай спешащему куда-то по своим делам обывателю все это может показаться странным, влюбленный поэт бесконечно счастлив:Если б знал прохожий, что со мною, Он бы улыбнулся мне с поклоном, Он бы увидал над головою, Как сияет небо всем влюбленным.Леонид Мартынов как-то писал: "...Художник отличается от нехудожника только тем, что он выражает общечеловеческие чувства с большей ясностью" [8]. Трудно, кажется, выразить радость, веру, любовь с большей ясностью, нежели они выражены в лирике Сергея Обрадовича. Стихи его звучат современно и привлекают к себе внимание. Поэт, всю жизнь воспевавший революцию, поэт труда и любви, он и сейчас остается с нами. Его удивительно целостный, прямой, не омраченный никакими шатаниями творческий путь, завершившийся 25 октября 1956 года, заслуживает того, чтобы с ним познакомиться.
[1] С. Обрадович, Избранные стихи, ГИХЛ, М. 1935, стр. 3.
[2] Сергей Обрадович, Стихи, ГИХЛ, М. 1958, стр. 254.
[3] История русской советской литературы, т. I, изд-во "Наука", М. 1967, стр. 26.
[4] Пролетарские поэты первых лет Советской эпохи, "Советский писатель", Л. 1959, стр. 93.
[5] Там же, стр. 144.
[6] Там же, стр. 227.
[7] М. Горький, Сочинения, т. 30, ГИХЛ, М. 1955, стр. 89-90.
[8] Советские писатели. Автобиография. т. III, ГИХЛ, М. 1966. стр. 458-459.Источник: Сергей Обрадович. Стихи. Библиотека советской поэзии. Москва: Художественная литература, 1970.
