См. также: И.Никитин Страница автора: стихи, статьи. СТИХИЯ: крупнейший архив русской поэзии

И. С. Никитин (Предисловие к полному собр. стих.)

Л. Плоткин

Для каждого настоящего писателя литературное творчество есть всепоглощающая цель жизни, и она требует от поэта, романиста или драматурга всех сил его ума и сердца. Это общее правило вполне приложимо к Никитину. Для него тоже поэзия была любимым делом, она тоже отвечала непреодолимым потребностям его души и доставляла ему великую радость. И вместе с тем она была для него чем-то неизмеримо большим, чем просто любимый труд. Во всех высказываниях Никитина о себе и о своем литературном призвании звучит один мотив - постоянно и неизменно. В письме к Ф. А. Кони от 6 ноября 1853 года, то есть в самом начале своего творческого пути, Никитин писал: "С раннего детства в душу мою запала глубокая любовь к литературе... В моей грустной действительности единственное для меня утешение - книги и природа..." Посылая на суд Кони свои стихи, Никитин со страстным нетерпением, ждал приговора: "Если из приложенных здесь стихотворений Вы увидите во мне жалкого ремесленника в деле искусства, тогда сожгите этот бессмысленный плод моего напрасного труда! Тогда я пойму, что дорога, по которой я желал бы идти, проложена не для меня, что я должен всецело погрузиться в тесную сферу торговой деятельности и навсегда проститься с тем, что я называл моею второю жизнью".[1]

В письме, адресованном В. А. Средину, звучит тот же мотив: "Не знаю, какая непостижимая сила влечет меня к искусству... Какая непонятная власть заставляет меня слагать задумчивую песнь, в то время когда горькая действительность окружает жалкою прозою мое одинокое незавидное существование..." (стр. 210).

Условия жизни Никитина, богатой "разнообразной горечью", по словам самого поэта, были таковы, что литература представлялась ему единственной возможностью осознать себя человеком, вырваться из мертвящего плена затхлой, мещанской "грязной действительности", обрести высокую нравственную цель. При этом важно подчеркнуть: речь шла вовсе не о том, чтобы найти в литературной работе средства к существованию и тем самым освободиться от "тесной сферы торговой деятельности". Совсем нет - с точки зрения материальной поэзия почти ничего не давала Никитину. Поэт имел в виду духовное освобождение. Именно в этом смысле в литературе он видел "единственное утешение" и "вторую жизнь". Отсюда необыкновенно высокое представление о роли и назначении поэта, отсюда же и та предельная искренность и непосредственность, которая так характерна для поэтического творчества Никитина.

Иван Саввич Никитин родился 21 сентября 1824 года в Воронеже, в семье торговца. Детство и ранняя юность поэта прошли в обстановке сравнительного материального достатка. Отец поэта Савва Евтихиевич был видным человеком в городе. Он владел свечным заводом, лавкой и вел довольно крупную торговлю.

В жизни Никитина отец его сыграл роковую роль. Он был человеком суровым и деспотическим. В судьбе Никитина по-своему повторилась печальная участь Кольцова, жизнь которого тоже отравлена была диким самодурством отца. Обоим воронежским поэтам нелегко далось стремление порвать с мещанским миром и приобщиться к культуре.

Нам очень мало известно о ранних годах жизни поэта. В заметке о нем близкий знакомый поэта А. П. Нордштейн писал: "Ни братьев, ни сестер у Никитина не было; он рос один. Эта разобщенность с очень ранних лет приучила его к одиночеству, к размышлению; она же заставила его довольствоваться сначала фантастическим, сказочным миром, а впоследствии обратила к книгам, к чтению". [2]

Учился Никитин сперва в приходском и уездном духовных училищах, а затем в духовной семинарии. В "Дневнике семинариста" Никитин нарисовал достаточно колоритную картину семинарских нравов. Богословская схоластика, отсутствие в преподавании живой связи с действительностью, с теми напряженными социально-философскими и эстетическими исканиями, которые были так характерны для России 30-40-х годов, невежество педагогов, жестокая палочная дисциплина - таково было положение вещей в семинарии.

Воспоминания об "отвратительной обстановке детских лет" преследовали Никитина всю жизнь. Однако ни "дикий образ воспитания", ни отупляющая атмосфера, царившая в этих учебных заведениях, не смогли заглушить богатых интеллектуальных задатков Никитина, его пытливого ума и поэтического дара. В борьбе с духом семинарии, в результате самостоятельного знакомства с лучшими творениями русской литературы, в частности с произведениями Белинского, формировалось мировоззрение Никитина.

Признавая, что воронежская семинария в то время, когда там обучался Никитин, не могла похвалиться хорошим составом преподавателей, биограф поэта М. Ф. Де-Пуле, однако, добавляет, что она "еще была полна воспоминаниями о Сребрянском; Кольцов, умерший в 1842 году, был еще живым напоминанием о преждевременно погибшем юноше, возбуждавшем восторг в семинарской молодежи; огненные статьи Белинского, так близкого к Кольцову, читались с жаром и чуть не заучивались наизусть".[3]

Здесь Никитин впервые познакомился со стихами Пушкина. Сильное впечатление произвело на него стихотворение Кольцова "Лес". В это время он и сам начал писать стихи.

Окончить семинарию Никитину не удалось: торговые дела отца все больше и больше приходили в упадок. Савва Евтихиевич стал пить. Вскоре умерла мать поэта. Никитин стал пропускать занятия и в конце концов был уволен по "малоуспешности" и "по причине нехождения в класс". Юноша вынужден был торговать в лавке, а потом и на площади - с лотка. В 1844 году отец поэта продал свечной завод и приобрел постоялый двор. Никитин превратился в содержателя постоялого двора - "дворника". Современники поэта рассказывают, что в это время Никитин и по наружности преобразился в "дворника": волосы подрезал в кружок, сапоги надел с голенищами до колен, летом носил простую чуйку, а зимою нагольный тулуп.

Но и в этот горестный период своей жизни Никитин не переставал заниматься поэтическим творчеством. Позднее он рассказал, какой ценой давались ему первые шаги на литературном поприще и с какой энергией и настойчивостью он боролся с препятствиями на пути к овладению культурой: "Продавая извозчикам овес и сено, я обдумывал прочитанные мною и поразившие меня строки, обдумывал их в грязной избе, нередко под крик и песни разгулявшихся мужиков. Сердце мое обливалось кровью от грязных сцен, но с помощию доброй воли я не развратил своей души. Найдя свободную минуту, я уходил в какой-нибудь отдаленный уголок моего дома. Там я знакомился с тем, что составляет гордость человечества, там я слагал скромный стих, просившийся у меня из сердца. Все написанное я скрывал, как преступление, от всякого постороннего лица и с рассветом сжигал строки, над которыми я плакал во время бессонной ночи. С летами любовь к поэзии росла в моей груди, но вместе с нею росло и сомнение: есть ли во мне хотя искра дарования?.." (стр. 302).

Насколько сильны были эти сомнения, доказывает тот факт, что только в 1853 году, после ряда лет напряженной работы, почти в тридцатилетнем возрасте, поэт решился опубликовать впервые свои стихи за полной подписью. 12 ноября 1853 года Никитин отправил редактору "Воронежских губернских ведомостей" В. А. Средину письмо с приложением нескольких стихотворений. Автором их горячо заинтересовался Н. И. Второв, один из руководителей газеты, советник воронежского губернского правления, историк, этнограф и статистик, возглавлявший кружок воронежских интеллигентов. В своем письме к Д. Н. Толстому Второв писал: "Приложенные стихотворения были весьма хороши и заслуживали внимания как по мысли и теплоте чувства, так и по обработке стиха, необыкновенно звучного, гладкого и даже изящного... Вечером того же дня мы познакомились с поэтом: это молодой человек лет 27 с физиономией, весьма похожей на Шиллера (не шутя), бледный, худощавый, скромный, застенчивый, робкий".[4]

1853 год оказался поворотным в биографии Никитина. Начался новый этап его жизни. Никому неведомый доселе "дворник", живуший с вечно пьяным отцом и окруженный ямщиками, вышел на широкую дорогу литературной известности. Стихи его обратили на себя внимание. Он сблизился с кружком Второва. Им начали интересоваться "высшие сферы" воронежской администрации.

Благосклонное внимание обратил на Никитина по рекомендации Второва и влиятельный чиновник граф Д. Н. Толстой. Он оказывал покровительство молодому поэту и выразил готовность издать собрание его стихотворений на свой счет.

В 1854 году в июньском номере "Отечественных записок" была напечатана статья А. П. Нордштейна, которая ставила своей целью познакомить читателей с новым талантом, появившимся на Руси, в том же самом городе Воронеже, который был "колыбелью и могилою Кольцова". А в июльском номере "Библиотеки для чтения" была помещена статья "Листки из записной книжки русского", принадлежащая Н. В. Кукольнику, где также говорилось о Никитине.

Любопытным свидетельством того, как была воспринята поэзия Никитина критикой и читателями, может послужить письмо известного в свое время литератора и педагога Иринарха Введенского, адресованное поэту. Заканчивалось письмо пожеланием: "Продолжайте изучать русскую природу в самом ее источнике, продолжайте наблюдать Ваших собратий, исследовать их нравы и обычаи. Это самое благоприятное и возвышенное поприще, на котором гений Ваш никогда не встретит себе соперника. В этой сфере Вы будете великим всегда, и в этой только сфере сделаетесь Вы нашею гордостию, нашею национальною славою, блистательным украшением нашей национальной литературы".[5]

Вряд ли Никитин с его трезвым умом мог всерьез принимать эти панегирические строки. Но внимание, проявленное к нему, действовало на него окрыляюще, и характерно, что 1854 год был одним из самых продуктивных в творческой биографии поэта.

За короткое время он написал много лирических стихотворений и, наряду с этим, усиленно работал над поэмой "Кулак".

В 1856 году вышел первый сборник стихотворений Никитина, изданный графом Д. Н. Толстым. В 1858 году отдельной книгой опубликована была поэма Никитина "Кулак".

Несмотря на то что Никитин к этому времени уже приобрел значительную известность, в жизни его резче, чем когда бы то ни было, обозначаются те же острые контрасты, которые так характерны были и в биографии Кольцова: с одной стороны, напряженные духовные интересы, радостные минуты поэтического вдохновения, усиленный творческий труд, а с другой - изнуряющая и ненавистная работа на постоялом дворе, брань пьяного отца, торгашество и грязь. Чтобы найти выход из этого положения, Никитин задумал в 1858 году бросить "дворничество" и открыть книжную торговлю. Ему страстно хотелось, как он пишет в одном из своих писем, "отдохнуть наконец от пошлых, полупьяных гостей, звона рюмок, полуночных криков и проч. и проч." (стр. 245).

Книжный магазин и библиотека при нем были открыты Никитиным в феврале 1859 года. Поэт ставил перед собой не только коммерческие цели. Он хотел и в качестве книготорговца "служить обществу", распространяя среди читателей лучшие образцы литературы.

Наделенный от природы большой физической силой, Никитин надорвал свое здоровье в пору работы на постоялом дворе - в начале 50-х годов. Последние десять лет он с перерывами подолгу и серьезно хворал. Проболел он почти весь 1859 год. В начале 1860 года его здоровье несколько улучшилось, и Никитин, по совету Второва, летом этого года посетил Москву и Петербург. В конце 1860 года болезнь снова разыгралась. Несмотря на крайне тяжелое физическое состояние, Никитин принимал, однако, деятельное участие в общественной жизни Воронежа: выступал на литературных вечерах, был устроителем воскресных школ. В 1859 году вышел последний прижизненный сборник стихотворений поэта. Никитин вел большую творческую работу: в 1860 году закончены были поэма "Тарас" и крупное прозаическое произведение мемуарного характера "Дневник семинариста".

В личной жизни поэта большую роль в последние годы сыграла его любовь к Н. А. Матвеевой, с которой он познакомился весной 1860 года. Между ними возникла дружба, а затем и взаимная любовь. Неясно, что помешало Никитину связать свою судьбу с этой женщиной. Так и остался неоконченным этот роман, который был одной из самых светлых страниц в жизни поэта.

1 мая 1861 года Никитин простудился и слег. С перерывами проболел он до осени. Последние месяцы его жизни были ужасны. Все лето отец поэта пил без удержу и не только не понимал положения Никитина, но безобразничал напропалую. Часто он пугал умирающего сына, врываясь в его комнату в пьяном, безобразном виде, босой и в одном белье".[6]

16 октября 1861 года поэт умер. Похоронен он в Воронеже, рядом с Кольцовым. В 1911 году в Воронеже Никитину был поставлен памятник.

[...]

В общем развитии русской литературы Никитин сыграл видную роль. 20-е и 30-е годы были периодом блистательного расцвета русской поэзии. Но в конце 30-х - начале 40-х годов она понесла невозместимые утраты: гибель Пушкина, Лермонтова, Кольцова. 40-е годы явились временем относительного затишья в поэзии. Интерес к ней снизился. 50-е годы - период нового подъема поэтического творчества. И эта новая волна вызвана была новыми условиями, новой обстановкой в стране, требовавшей не просто повторения того, что было раньше, а новых слов и новых песен. Перед русской поэзией встала важнейшая задача дальнейшего углубления демократических тенденций. Ярче всех эту потребность истории выразил Некрасов, но и талант Никитина развернулся широко и ярко потому, что он откликнулся на эту внутреннюю и властную потребность эпохи.

Никитин не стал поэтом некрасовского масштаба ни по художественному уровню своей поэзии, ни по своей идейной устремленности. Но следует признать, что из поэтов некрасовского направления творчество его - самое крупное явление.

Среди современников Никитина были и более искусные и тонкие мастера. И все же голос поэта дошел до наших дней именно потому, что Никитин чутко и отзывчиво вслушался в думы и чаяния народных масс и сумел выразить их словами, которые шли от самого сердца. Яркость и социальную значительность творчества Никитина отмечал Горький. В книге "Современные рабоче-крестьянские поэты" (Иваново-Вознесенск, 1925), в которой собрано шестьдесят четыре автобиографии, подавляющее большинство участников ее указывает, что стихи Никитина нередко были для них стимулом к поэтическому творчеству.

Представители царской администрации относились ко многим стихотворениям поэта с недоверием и опаской, причисляя их автора к ряду "неблагонамеренных писателей". Пролетарская революция всегда отдавала Никитину должное. Когда в 1918 году Совнарком постановил воздвигнуть памятники выдающимся деятелям революционного движения, науки и искусства, среди лиц, память которых рабочий класс увековечивал, было и имя Никитина.

Наше время отделяет заблуждения и ошибки Никитина от того здорового и неумирающего, что содержится в его творчестве. Нам дорога поэзия Никитина, проникнутая сочувствием и любовью к простому человеку, страстной жаждой социальной справедливости и общенародного счастья.

______________________

[1] И. С. Никитин. Соч. М., 1955, стр. 209. В дальнейшем ссылки на это издание даются в тексте с указанием страниц.
[2] "Отечественные записки", 1854, No. 6, стр. 57.
[3] М. Ф. Де-Пуле. Иван Саввич Никитин.- И. С. Никитин. Соч., т. 1. Воронеж, 1869, стр. 10. (В дальнейшем ссылки на этот биографический очерк даются сокращенно: Де-Пуле). М. Сребрянский - друг и учитель А. В. Кольцова, поэт.
[4] Де-Пуле, стр. 33.
[5] Рукописный отдел Института русской литературы (Пушкинского дома) Академии наук; фонд Де-Пуле. В дальнейшем ссылки на этот архив даются сокращенно: ПД.
[6] Де-Пуле, стр.189.

Источник: И.С.Никитин. Полное собрание стихотворений. Библиотека поэта. Большая серия. Москва-Лениград: Советский писатель, 1965.