См. также: С.Надсон Страница автора: стихи, статьи. СТИХИЯ: крупнейший архив русской поэзии

Семен Надсон (Русские поэты, 1996)

В. Коровин

Жизнь Семена Яковлевича Надсона была коротка и несчастлива. Его литературная судьба сложилась вряд ли удачнее: как поэт Надсон знал шумный успех, но в памяти последующих поколений блеск его славы заметно потускнел. Настоящий, подлинный поэт только созревал в нем. От Надсона по существу остались одни лишь блестящие обещания, и на весах строгого и безупречного вкуса известнейшие стихотворения поэта, положенные на одну чашу, едва перетягивают другую, на которой остается большинство его произведений. И причина этого заключается не только в собственно поэзии, но в "непоэтической" эпохе.

Семен Яковлевич Надсон родился в Петербурге, в небогатой чиновничьей семье, которая вскоре после рождения сына переехала в Киев. В двухлетнем возрасте мальчик потерял отца, все материальные тяготы по воспитанию детей свалились на мать. Второй брак матери оказался несчастливым: отчим Надсона в припадке помешательства покончил с собой. Семья опять осталась без средств и жила на скудные подачки знакомых и родственников. Наконец один из братьев матери приютил осиротевшую семью в Петербурге. В 1872 году Надсон был определен пансионером в военную гимназию, а через год умерла его мать. Детей разлучили (Семен остался у одного дяди, а сестру взял другой). Жизнь в доме дяди оказалась безрадостной: мальчика не любили. Единственной привязанностью была сестра товарища по гимназии, но и она неожиданно умерла.

Окончив гимназию и Павловское военное училище, Надсон получил (1882) чин подпоручика с определением в Каспийский полк, расквартированный в Кронштадте. Военная служба не привлекала молодого человека. Он хотел стать музыкантом, много читал, писал стихи, мечтал об университете или консерватории. В 1878 году Надсон отдал стихотворение "На заре" в журнал "Свет", и его напечатали. Затем, вдохновленный успехом, он стал публиковаться и в других изданиях ("Мысль", "Слово", "Русская речь", "Дело"). Благодаря поэту А. Н. Плещееву Надсон начал сотрудничать в "Отечественных записках"; через два года вышел в отставку и целиком ушел в занятия литературой. В 1885 году появился его стихотворный сборник, встреченный восторженно и выдержавший при жизни поэта пять изданий. К Надсону пришла известность. Академия наук присудила ему Пушкинскую премию. Но к тому времени он, по его словам, "начал умирать" от жесточайшей чахотки. Лечение за границей не помогло, и Надсон в 1887 году скончался в Ялте. Его тело было перевезено в Петербург. До Волкова кладбища молодежь несла гроб поэта на руках.

При жизни и сразу после смерти Надсон воспринимался как преемник Лермонтова и Некрасова. С Лермонтовым его роднит мотив романтического страдания личности, которая пришлась не ко времени и чужда обществу. С Некрасовым - гражданское направление, лишенное, однако, признаков какой-либо конкретной доктрины и слишком отвлеченное. Своей у Надсона была интонация личного, дружеского, приятельского обращения к современнику. Гражданские, патетические или скорбные чувства изливались в декламациях, окрашенных интимной интонацией и обращенных к аудитории единомышленников. Надсон не выделял себя из круга молодежи, которая ждала от жизни лучшей участи, но почти потеряла надежду и, обреченная, горько жаловалась на незавидную судьбу. Его лирический герой воплотил в себе трагедию поколения, чьи идеалы не смогли устоять перед обстоятельствами, против которых человек бессилен. При всем благородстве убеждений и неприятии зла герой лирики Надсона оказался слаб, он не смог ни отстоять правды, ни окончательно отвергнуть ложь. Он принужден жить в чуждом ему обществе и осознавать себя его частью. "Царством Ваала", "пошлым раем" называет поэт окружающую жизнь; иное, идеальное, состояние бытия рисуется ему как "праздник возрожденья", "гимн любви и примиренья", совсем в духе "христианского социализма", идеи которого разделялись демократической и либеральной интеллигенцией.

В лирике Надсона нет полутонов. Поэтика его стихотворений - поэтика резкого контраста, черного и белого цветов, идиллических и бурных настроений, смягченных интимным тоном дружеского монолога и исповеди. По существу же поэзия Надсона - "учительная" и дидактическая. Герой Надсона менее всего предстает человеком страсти или порыва. Он размышляет, анализирует, "рефлектирует". В лирике поэта "логическое" начало преобладает над стихийностью и непосредственностью чувства. Это выражается в навязчивом пристрастии к абстрактным аллегориям, безжизненным, схематичным антитезам (идеал и царство Ваала, свет и мрак, любовь и вражда, "венец лавровый" и "терн обагренный, терн суровый"), к ярким, броским, но часто тривиальным поэтическим образам, к патетической интонации и афористическому письму, к романтическим штампам и надрыву "со слезой". Поэзия Надсона чересчур "нарядна" и преувеличенно "красива" ("И плакали гордые розы, И плакал в кустах соловей"). Даже в самые мрачные и безысходные стихотворения Надсон вносит "радугу красок", и это отзывается декламацией, провалами вкуса ("нарядная весна", "светлые слезы", "сладострастный гарем", "греховно пылающий жрец").

В известном смысле Надсон - как Бенедиктов с гражданским направлением, принадлежащий к эпохе "безвременья": та же форсированность романтических чувств, та же отвлеченность идеала, тот же адресат - "средний человек". Свои переживания поэт либо опускает до его понимания, либо, наоборот, переживания "среднего человека" поднимает до недосягаемых высот. Потому молодежь боготворила Надсона: он не только пел о ней и для нее, но и передавал свойственное тогдашним юным людям "массовое" самоощущение. Добавим к этому доверительную атмосферу студенческой сходки или вечеринки, где все равно заражены прекрасными мечтами и не прочь ринуться на твердыни режима, и учтем особенную биографию Надсона, даровитого и гибнущего в расцвете таланта юноши,- и портрет кумира молодежных собраний будет готов. Кстати, о секрете популярности Надсона проницательно писал В. Г. Короленко: "Я уверен, что большая часть стихотворений Надсона, будучи напечатано каждое отдельно и под другим именем, не произвели бы того обаяния, какое эти стихотворения производили в действительности на читателей покойного поэта. И это совершенно понятно. В нескольких выдающихся стихах Надсон заинтересовал читателя особенностями своей поэтической личности. Читатель его узнал в его индивидуальности и полюбил, полюбил известное лицо. С этих пор уже все, до этого лица относящееся, встречает симпатию и отклик, хотя бы это был элементарнейший лирический порыв, каких печатается бесчисленное множество... Тут немедленно к тому, что стоит на печатной странице в виде ряда букв и строчек, присоединяются живые черты уже известной нам прежде личности. Общий мотив облекается живой плотью".

С течением времени, по мере человеческого взросления поэта, в лирике Надсона наметились перемены. Неожиданно в его стихотворения проникают и простота, и прозрачность, смелые по ощущению или зрительности сравнения:

        Неуклюжая туча ползет, как паук,
        И ползет - и плетет паутину теней!

Вдруг открывается чистая, широкая живопись, не лишенная настроения и чувства, но уже освобожденная от ораторских тирад:

        С белым парусом в тумане,
        С белой чайкой, вдаль летящей,
        С белой пеною, каймою
        Вдоль по берегу лежащей.

Или внезапно поразит психологически тонкая сценка зарождения трепетной и хрупкой любви на фоне скромного, милого и трогательного быта:

        Закралась в угол мой тайком,
        Мои бумаги раскидала,
        Тут росчерк сделала пером,
        Там чей-то профиль набросала;
        К моим стихам чужой куплет
        Приписан беглою рукою,
        А бедный, пышный мой букет
        Ощипан будто саранчою!..
        Разбой, грабеж!.. Я не нашел
        На месте ничего: всё сбито,
        Как будто ливень здесь прошел
        Неудержимо и сердито.

К сожалению, поиски новой поэтической манеры так и остались незавершенными, и Надсон знаменит совсем другими стихотворениями. В них тоже была своя искренность, своя правда (потому-то они всё еще помнятся), но теперь, по прошествии многих лет с тех пор, как Надсон слыл кумиром поколения 1880-х годов, нельзя скрыть ни очевидных достоинств его лирики, ни ее не менее очевидных слабостей. Справедливость требует признать, что Надсон больше обещал, чем дал. Однако вспомним слова Пушкина, сказанные им о другом поэте: уважим в нем несозревшие надежды.

Источник: Русские поэты. Антология русской поэзии в 6-ти т. Москва: Детская литература, 1996.