Не видно кириллицу? См. также В.Боков страница автора ОБРАТНО К СТИХИИ

Виктор Боков: О себе

Малая моя Родина - место, где я родился и рос, где нашел свой первый белый гриб, где поймал первого своего окуня,- деревня Язвицы, что в двадцати километрах от Троице-Сергиевской лавры, ныне Загорск.

Большая моя Родина - вся Страна Советов, все люди, с которыми сталкивала жизнь, которым я отдавал часть своей души и брал у них то, что нравилось самому.

Нас у отца с матерью было шестеро - три сына, три дочери. [...] Очень рано во мне пробудилась любовь к слову, к народной речи. С четырнадцати лет стал записывать я в толстую тетрадь названия лесных урочищ и земельных угодий, клички мужиков и баб, частушки и присловья. [...]

[...]

Знакомство с трудом и бытом родной деревни многое определило в характере моей поэзии. Музыка и ритм работы глубоко запали в душу. Когда вся наша семья выходила на гумно молотить рожь или овес, в воздухе взвивались ореховые палки и, падая на сухие снопы, выговаривали:

        То-то мы, то-то мы,
        то-то мы, то-то мы.

Когда я прочитал у Некрасова:

        Не гулял с кистенем и в дремучем лесу,-

я вспомнил музыку молотьбы:

        То-то мы, то-то мы,
        То-то мы, то-то мы.

Когда я услышал песню "Ах, зачем эта ночь так была хороша", я опять услышал разговор цепов на гумне. Стихотворение "Загорода", написанное в 1942 году в Чистополе, было воспоминанием знакомого ритма работы:

        По твоим задам
        Проходить не дам:
        Ни ведьме, ни лешему,
        Ни конному, ни пешему,
        Ни галкам, ни воронам,
        Ни больным, ни здоровым...

Услышав эти стихи, Борис Пастернак заметил:

- Это у вас от природы. Цветаева шла к такому размеру сознательно, а вы об этом не думали, это все вылилось само собой.

"Само собой" имело и другие истоки, кроме трудовых. В детстве я любил ходить по свадьбам, а у нас они игрались осенью. Время это называлось мясоедом. Об этом пелось и в язвицких частушках:

        У нас праздник мясоед,
        Приди, милка, на совет.

О каком совете шла речь, известно: парень делал предложение. На свадебное действо, а я его иначе не могу назвать, набивалось столько народу в дом жениха, что мы, мальчишки, ходили по головам взрослых, чтобы пробраться на русскую печь - там была наша галерка. Свадьба игралась иногда целую неделю, и всю неделю целыми днями пелись все новые и новые песни. Эта великая песенная энциклопедия ушла из жизни вместе с обрядом. Свадебная символика была великой поэзией, выраставшей из быта, была напутствием и ободрением молодых на всю жизнь. Чего стоили разговоры сва- дебных дружек. Не раешник, не стих лубка слетал с их уст - творилась необыкновенная разговорная поэзия. Ее влияние на меня продолжается и теперь, и оно в первую очередь говорило во мне, когда я создавал ритмическую полифонию поэмы "Свирь"...

Мать моя, Софья Алексеевна Бокова, в девичестве Демина, не знала грамоты, но была одарена сверх меры. Она обладала очень красивым голосом и музыкальным слухом. Никто из баб не мог спеть лучше ее!

Ее чистое, высокое сопрано выводило удивительные узоры напева, ее серебряный голос, как золотой ниткой, прошивал любой хор, где бы он ни возникал. [...]

Поэзия моей матери сливалась с нравственностью, с поведением, с ее жизнью. Ее слова были ее жизнью.

Отец, Боков Федор Сергеевич, в отличие от матери, считался в деревне первым грамотеем, хотя его грамотность имела два класса сельской школы. Сергей Артемьевич, дед мой со стороны отца, пришел за сыном в школу и вслух объявил:

- Федька! Хватит тебе дурака валять, пойдем пахать!

И прямо из школы, из второго класса, увел в поле и поставил за плуг.

Человек энергии, дела, крестьянской сметливости, отец прожил большую интересную жизнь. Он в восемьдесят лет все еще помнил всю историю деревни в мельчайших подробностях быта и обладал редкой памятью. Видя, что я пишу и печатаюсь, и он себе потихоньку стал пописывать.

Так появилось его "Жизнеописание", хранящееся у меня. [...]

Я подробно остановился на детских годах, потому что твердо убежден, что в них-то и запасаемся мы на всю жизнь главным для творчества: любовью к родной земле, к Родине, которую первоначально олицетворяют для тебя в своем лице родители, семья, односельчане.

Моими первыми учителями были - отец, мать, крестьянский труд, уличная гармонь и частушки, балалайка детских лет, сказки Аграфены.

А из профессионалов-писателей, которые меня поддерживали, назову трех, уже ушедших из жизни художников слова,- Михаила Пришвина, в его доме я воспитывался с пятнадцати лет, Андрея Платонова, с которым я провел много бессонных счастливых ночей в разговорах о литературе, и Бориса Пастернака, который дал самую высокую оценку моим стихам в автографах книг, подаренных мне.

"Все остальное,- как сказала одна талантливая современная поэтесса,- ждет нас впереди!"

Боков, 1968

Боков В. Избр.-М., 1970, с. 3-9 (печатается в сокращении).

Источник: Русская советская поэзия 50-70х годов. Хрестоматия. Составитель И.И.Розанов. Минск, "Вышэйшая школа", 1982.

Виктор Боков