Не видно кириллицу? См. также В.Соловьев страница автора ОБРАТНО К СТИХИИ

Владимир Соловьев (Русские поэты, 1996)

Владимир Сергеевич Соловьев, крупнейший философ, страстный публицист, тонкий литературный критик, родился и вырос в московской профессорской семье, глубоко религиозной и несколько патриархальной. Жизнь многочисленных домочадцев (двух братьев и четырех сестер) всецело подчинялась размеренному распорядку дня главы семьи - выдающегося русского историка С. М. Соловьева. Здесь редко устраивались вечера; танцы и музыку заменяли "ученые" разговоры, которые подолгу вели между собой собиравшиеся для беседы преподаватели Московского университета. Впрочем, заходили в дом и бывшие "однокорытники" С. М. Соловьева по студенческой аудитории - уже известные поэты А. А. Фет, Я. П. Полонский... Если старший сын Всеволод рано обнаружил талант беллетриста, то средний, Владимир, казалось, повторит жизненный путь своего отца. Научная карьера его складывалась исключительно успешно: после окончания университета последовала быстрая защита магистерской, а вскоре и докторской диссертаций... Однако в начале 1880-х годов, когда профессорская кафедра была уже совсем рядом, Соловьев внезапно прекращает преподавательскую деятельность и углубляется в богословско-философские проблемы. Тогда же в периодике начинают появляться его стихотворения. К своим поэтическим опытам "ученый философ" поначалу относился не особенно серьезно, да и публика далеко не сразу разобралась, что подписанные криптонимом "В. С." лирические миниатюры принадлежат перу автора капитальных философских сочинений. Предпринимая в 1890 году издание первого поэтического сборника, Соловьев отметил в предисловии, что решился на такое предприятие, лишь уступая настойчивым просьбам собственных друзей, которым его стихотворения нравились более, нежели ему самому. Громкого успеха сборник не имел, но все же был замечен и отмечен критикой, что во времена угасания общего интереса к поэзии было уже немало. В 1890-е годы стихи Соловьева регулярно появляются на страницах ведущих "толстых" журналов, включаются в различные благотворительные сборники и антологии; появляются еще два издания "Стихотворений". Однако вряд ли можно было предположить, что всего через несколько лет небольшое поэтическое наследие Соловьева станет излюбленным чтением новой плеяды поэтов и философов, вспыхнувшей на художественном небосклоне России в начале XX столетия. Брюсов и Блок, Андрей Белый и Вяч. Иванов... У каждого из них был свой путь в искусстве, но вся культура русского символизма оказалась озарена отблесками соловьевских поэтических прозрений.

        Не веруя обманчивому миру,
        Под грубою корою вещества
        Я осязал нетленную порфиру
        И узнавал сиянье Божества.

Образы соловьевской лирики оказывались для многих поэтов и даже мыслителей начала XX века порой более значимыми, нежели его теоретические концепции. А. Блок, с ранних лет Считавший себя "соловьевцем" в поэзии, испытал разочарование от систематического чтения философских трудов своего кумира. В одной из статей Соловьев писал, что все истинные поэты обязательно "знали и чувствовали некую "женственную Тень" - Мировую Душу. Но наиболее остро и зримо ощущал ее сам Соловьев, посвятивший свою жизнь и свое творчество вдохновенному и молитвенному служению "вечной подруге":

        Предчувствием над смертью торжествуя
        И цепь времен мечтою одолев,
        Подруга вечная, тебя не назову я,
        А ты прости нетвердый мой напев!

В поэме "Три свидания" Соловьев в "шутливых стихах" рассказал о самом значительном из того, что произошло с ним в жизни,- о пережитых откровениях таинственной сущности мира:

        Пронизана лазурью золотистой,
        В руке держа цветок нездешних стран,
        Стояла ты с улыбкою лучистой,
        Кивнула мне и скрылася в туман.

Открывая пути в художественную и духовную культуру "серебряного века", лирика Соловьева в то же время являлась наследницей блистательных традиций русской поэзии. Поэтическая культура классического XIX столетия была для Соловьева ближе и роднее, нежели стихотворные эксперименты представителей "новых веяний" в литературе. Статьи Соловьева-критика о поэтах - Фете и Полонском, Тютчеве и А. К. Толстом - отчетливо проявляют эстетические пристрастия Соловьева-поэта, а мотивы русских лириков явственно звучат в его собственном поэтическом творчестве. Он принадлежал классической культуре не только по испытанным литературным влияниям, но и по своему воспитанию, культурному окружению. Будучи младшим современником многих выдающихся русских лириков, Соловьев с ранних лет оказался связан узами теплой дружбы с Фетом и Полонским. А. Ф. Аксакова, дочь Ф. И. Тютчева, и вдова А. К. Толстого ценили Соловьева как умного и интересного собеседника и доброго друга дома, гостеприимно предоставляли ему свой кров. Соловьев очень любил гостить у Фета в Воробьевке и в имениях А. К. Толстого Пустынька и Красный Рог. Здесь, отдыхая от непрестанных скитаний по петербургским гостиницам, он помногу работал и проникался той неброской красотой русской природы, которая служила источником вдохновения многим и многим поэтам. И не случайно, что рождение русской музы поэзии Соловьев связывал с лирикой В. А. Жуковского. Он видел глубокий смысл в том, что появилась она не в столицах империи, а на сельском кладбище:

        ...на закате дня, осеннею порою
        Она, волшебница, родилася на свет,
        И принял лес ее опавшею листвою,
        И тихо шелестил печальный свой привет.

Век "девятнадцатый, железный" близился к своему завершению, новая цивилизация вызывала к жизни собственную художественную культуру, а в старинных парках Красного Рога, как и сто лет назад, шумели листвой "темных лип аллеи"...

        Владычица-Земля! С бывалым умиленьем
        И с нежностью склоняюсь над тобой.
        Лес древний и река звучат мне юным пеньем...
        Всё вечное и в них осталося со мной.

Часто говорится о влиянии на Соловьева-поэта лирики Фета, равно как и о влиянии на Соловьева-мыслителя Ф. М. Достоевского. Это верно, но верно и обратное влияние: как в "Пушкинской речи" Достоевского отчетливо слышатся отголоски бесед великого писателя с юным философом, так и в поздних стихотворениях Фета, поражавших своей необычностью давних приверженцев его "молодой" лирики, ощутим творческий опыт Соловьева. Не случайно старый поэт назвал своего молодого друга "зодчим" первого выпуска "Вечерних огней". В числе своих любимых писателей Соловьев называл Аристофана, Гоголя и Козьму Пруткова: "рыцарь-монах" и визионер, он в повседневной жизни любил юмор и смех, сам смеялся особым, раскатистым и заразительным смехом, а в одной из своих лекций определил человека как "животное смеющееся". В поэтическом наследии Соловьева тонкие лирические миниатюры, полные глубоких мистических прозрений, причудливо соседствуют с шуточными стихотворениями, остроумными каламбурами и едкими эпиграммами. Такое соединение не только свидетельствует о разносторонности художественного дарования Соловьева - в нем проявилась основополагающая черта его уникального миросозерцания, которое примиряло самые различные, для многих вовсе не совместимые идеи, теоретические концепции, эстетические традиции и т. д.

        Из смеха звонкого и из глухих рыданий
        Созвучие вселенной создано.

В своей жизни Соловьев как бы воплотил образ "русского странника", вдохновившего не одного выдающегося поэта и художника; превозмогая удары судьбы, он шел "неробкими шагами" к "таинственным и чудным берегам"... Летом 1900 года, накануне грядущего XX века, предчувствуя "неслыханные перемены, невиданные мятежи", Соловьев скончался в имении братьев Трубецких Узкое, близ Москвы, в возрасте сорока семи лет.

        Затрепетал мой дух в неволе
        И сеть прорвал, и ввысь ушел.
        И на заоблачной вершине
        Пред морем пламенных чудес
        Во всесияющей святыне
        Он загорелся и исчез.

Источник: Русские поэты. Антология русской поэзии в 6-ти т. Москва: Детская литература, 1996.

А. Носов