В утренний час бытия, когда еще чувство восторгов,
  Чувство страданий живых тихо дремало во мне,-
Ум, погруженный во мрак, не снимал с Природы покрова,
   С детской улыбкой еще я на вселенну глядел.
Но и тогда волшебною силой задумчивый месяц
   Неизъяснимой красой взоры мои привлекал:
Часто я, вечор сидя пред окном, исчезал в океане
   Неизмеримых небес, в бездне миров утопал.
Игры, бывало, покину: над ропотом вод тихоструйных
   Сладкой исполнен тоски, в даль уношуся мечтой,-
Тайна сам для себя, беспечный младенец, я слезы
   (Их я причины не знал), слезы священные лил;
В полночь немую на мирном одре предчувствовал
                                      вечность;
   При колыханьи лесов сладостным хладом объят,
Рано я слушать любил унылую жалобу бури.
   Шорох падущих листов трепет во мне разливал;
Слышу, казалося, в воздухе голос знакомый,-
                                   безмолвен,
   Слух устремляю в даль,- всюду молчанье, но даль
В тайной беседе со мной.- О сонмы светил неисчетных!
   К вам улетал я душой, к вам я и ныне лечу:
Или над вами отчизна моя? над вами с родною
   Чистой душой съединен, к богу любви вознесусь?

А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.