Я помню, как девушка и тигр шаги
На арене сближали и, зарницы безмолвнее,
В глаза, где от золота не видно ни зги,
Кралась от прожектора белая молния.

И казалось - неволя невластна далее
Вытравлять в мозгу у зверя след
О том, что у рек священных Бенгалии
Он один до убоины лакомый людоед.

И мерещилось - хрустящие в алом челюсти,
Сладострастно мусоля, тянут в пасть
Нежногибкое тело, что в сладостном шелесте
От себя до времени утаивала страсть.

И щелкнул хлыст, и у ближних мест
От тугого молчанья, звеня, откололася
Серебристая струйка детского голоса -
"Папа, папа, он ее съест?"

Но тигр, наготове к прыжку, медлительный,
Сменив на довольное мурлыканье вой,
От девушки запах кровей томительный
Почуяв, заластился о колени головой.

И усами игольчатыми по шелку щупая
Раздушенную юбку, в такт с хлыстом,
В золоченый обруч прыгнул, как глупая
Дрессированная собачонка с обрубленным хвостом...

Синих глаз и мраморных колен
Колодник голодный, и ты отстукивай
С королевским тигром когтями свой плен
За решеткой, где прутья - как ствол бамбуковый!

Михаил Зенкевич. Сказочная эра.
Стихотворения. Повесть. Беллетр. мемуары.
Москва: Школа-Пресс, 1994.