АНКА-ПАРТИЗАНКА
Белорусская песня
Любовались люди Анкой:
Нет девчоночки былой,
Стала Анка партизанкой,
Комсомолкой удалой.
Вот она - сидит на танке.
Вражий танк. Ее трофей.
Шлем, ружье на партизанке,
А румянец - до бровей.
"Ай да девка!" - "На приметку!"
Разговор про Анку был.
Анка вызвалась в разведку
И пошла во вражий тыл.
Не сплошать - одна забота.
Шла сторожко, как лиса,
Через топкие болота,
Через темные леса.
Край родной! Он весь ей ведом.
Тонок слух. Глаза горят.
Через день за Анкой следомм
Партизанский шел отряд.
Подошел к фашистам с тыла.
Захватил врагов врасплох.
У фашистов кровь застыла,
Был конец злодеев плох.
"Анка, глянь, летит к танкетке!
Бьет по танку!" - "Уй-ю-ю!"
"Удала была в разведке,
Удалей того - в бою!"
Жестока была расплата
Славной девушки-бойца
За расстрелянного брата,
За сожженного отца.
За народ, за трудовую
Разоренную семью,
За с грану свою родную,
Белоруссию свою!
1941
А ПОД БОКОМ...
С момента вступления в силу плана
Дауэса Германия получила в Соед -
иненных Штагах займов на общую
сумму в 1 158 000 000 долларов.
Бриан в раздумий глубоком
О "Пан-Европе". План высок:
Набаловавшися теперь германским соком,
Потом сосать "пан-европейский" сок!
А как очнется он да кинет трезвым оком,
У Франции, взамен Германии, под боком,
Глядь, "Пан-Америки" кусок!
18 сентября 1929
БРАТСКИЕ МОГИЛЫ
Мемориальная доска
На Красной площади, у древних стен Кремля,
Мы - стражи вечные твои, товарищ милый.
Здесь кровью полита земля,
Здесь наши братские могилы.
Бойцы, сраженные в бою,
Мы в вечность отошли. Но ты - еще в строю,
Исполненный огня и пролетарской силы.
Так стой же до конца за власть и честь свою,
За пролетарскую великую семью,
За наши братские могилы!
30 сентября 1919
* * *
Весенний благостный покой...
Склонились ивы над рекой.
Грядущие считаю годы.
Как много жить осталось мне?
Внимаю в чуткой тишине
Кукушке, вышедшей из моды.
Раз... Два... Поверить? Затужить?
Недолго мне осталось жить...
Последнюю сыграю сцену
И удалюсь в толпу теней...
А жизнь -
Чем ближе к склону дией,
Тем больше познаешь ей цену,
1938
ВРАГА ПОЩАДИТЬ - В БЕДУ УГОДИТЬ
В пастуший, в золотой, как говорится, век
Жил-был пастух, добрейший человек.
По доброте своей безмерной,
Когда в степи он стадо пас,
Он даже как-то волка спас
От смерти верной,
Надежным псам, точней сказать,
Он не дал волка растерзать.
- Острастку сделали,- сказал он,- и прекрасно!
Волк, дескать, тоже божья тварь
(Пословица была такая встарь!),
Так что ж губить его напрасно?
Он волка пожалел. Но не прошло трех дней,
Как вышла пастуху за доброту награда:
Волк выбрал ночку потемней
И вырезал у пастуха полстада.
Пастух, конечно, был классический дурак,
Мы скажем так,
Судя по скорбным результатам.
Фашистским прихвостням и всем их адвокатам
Из басни вывод мы подносим, он таков:
Уничтожение волков
Должно законом быть в обычае пастушьем.
Мы за друзей стоим горой. Спокон веков
Известны мы своим радушьем,
Но - скажем господам иным за рубежом -
Врага, что сердце нам хотел пронзить ножом,
Не склонны мы дивить своим великодушьем.
Мы перед Родиной ответственны во всем
И пред потомками. Пусть знают "адвокаты":
Фашизму не избыть расплаты,
Ему мы голову снесем!
1945
ДЕНЬ ПРОЗРЕНИЯ
В руках мозолистых - икона,
Блестящий крест - в руке попа.
Вкруг вероломного Гапона
Хоругвеносная толпа.
Толпа, привыкшая дорогу
Топтать к Христову алтарю,
С мольбою шла к земному богу,
К самодержавному царю.
Она ждала, молила чуда:
Стон обездоленного люда
Услыша, добрый царь-отец
Положит мукам всем конец.
Царь услыхал, и царь ответил:
Толпу молящуюся встретил
Его губительный свинец.
Великий, страшный день печали,-
Его мы скорбью отмечали.
Но - крепкий плод его дозрел.
Так пусть же песни наши грянут!
Победным гимном пусть помянут
День этот все, кто был обманут
И кто, обманутый, прозрел!
1920
ДИВО ДИВНОЕ, КОЛЛЕКТИВНОЕ
"Но, но, но, ты, разледащая!
Надорвала жилы все!
Эх, работа распропащая
На аршинной полосе!"
Растрепала баба косоньку,
Разомлела от серпа.
Вышла баба жать полосоньку
И нажала... три снопа!
Рядом пахоть - не аршинная!
Трактор весело гудит.
Чудо-силушка машинная
Пашне, явно, не вредит.
Урожаи диво дивные!
Не узнать: не та земля?
Вот что значит: коллективные,
Обобщенные поля!!
1930
ЕСТЬ ЧЕМУ ПОЗАВИДОВАТЬ!
Осталось много ли упорных драчунов,
Старорежимников, кусающихся шало?
Им время - десять лет!- всем зубы обломало.
Но недовольных ворчунов -
Таких у нас еще не мало.
Ворчат: и то не так, и это ни к чему!
Им-про Москву, они-про Чухлому:
Ей, дескать, в пору быть советскою столицей,--
Не все ль равно? Одна с Москвою стать.
Мы умудрились так отстать,
Что... - "То ли дело за границей!
К примеру, взять хотя б Америку-страна-с!
Она сто тысяч раз продаст и купит нас.
А демократия - наипервейшей марки,
Хотя первейшие умы
Там не додумались, как мы,
До... политграмотной кухарки!"
Оно, конечно!.. Где уж нам! ..
А все ж подобным ворчунам
Не вредно б, сунув нос в газетку,
Весьма обмозговать такую вот заметку:
Из умерших в прошлом году в С.А.С.Ш. 1,5 млн. чело-
век 20 процентов стали жертвой убийств, несчастных случаев
и самоубийств. По числу убийств на первом месте стоит
Чикаго.
Что, ворчуны?.. Заметочка?.. Жевать
И в рот дожить ее тем, кто умен, не нужно.
А с дураками толковать
Мне, извините, недосужно!
26 октября 1927
И ТАМ И ТУТ...
Химический анализ мази показал, что
она не содержит никаких
ядовитых веществ, за исключением
свинца.
Из речи Литвинова-Фалинского
Умер рабочий завода "Вулкан"
Андреев, застреленный городовым во
время демонстрации.
Из газет
На фабрике - отрава,
На улице - расправа.
И там свинец и тут свинец...
Один конец!1914
КОГО МЫ БИЛИ
КОРНИЛОВ
Вот Корнилов, гнус отборный,
Был Советам враг упорный.
Поднял бунт пред Октябрем:
"Все Советы уберем!
Все Советы уберем,
Заживем опять с царем!"
Ждал погодки, встретил вьюгу.
В Октябре подался к югу.
Объявившись на Дону,
Против нас повел войну.
Получил за это плату:
В лоб советскую гранату.
КРАСНОВ
Как громили мы Краснова!
Разгромив, громили снова
И добили б до конца,-
Не догнали подлеца
Убежав в чужие страны,
Нынче он строчит романы,
Как жилось ему в былом
"Под двуглавым .."
Под Орлом.
Настрочив кусок романа,
Плачет он у чемодана
"Съела моль му-у-ундир... шта-ны-ы-ы-ы
Потускнели галуны-ы-ы-ы".
деникин
Вот Деникин - тоже номер!
Он, слыхать, еще не помер,
Но, слыхать, у старика
И досель трещат бока.
То-то был ретив не в меру.
"За отечество, за веру
И за батюшку царя"
До Орла кричал: "Ур-р-ря!"
Докричался до отказу.
За Орлом охрип он сразу
И вовсю назад подул,
Захрипевши "Кар-ра-ул!"
Дорвался почти до Тулы
Получив, однако, в скулы,
После многих жарких бань
Откатился на Кубань,
Где, хвативши также горя,
Без оглядки мчал до моря.
На кораблике - удал!-
За границу тягу дал.
ШКУРО
Слыл Шкуро - по зверству - волком,
Но, удрав от нас пешком,
Торговал с немалым толком
Где-то выкраденным шелком
И солдатским табаком.
Нынче ездит "по Европам"
С небольшим казацким скопом
Ради скачки верховой
На арене... цирковой.
МАМОНТОВ
Это Мамонтов-вояка,
Слава чья была двояка,
Такова и до сих пор:
- Генерал и вместе - вор!
"Ой да, ой да. . Ой да, эй да!" -
Пел он весело до "рейда",
После рейда ж только "ой" -
Кое-как ушел живой;
Вдруг скапутился он сразу,
Получивши то ль заразу,
То ль в стакане тайный яд.
По Деникина приказу
Был отравлен, говорят,
Из-за зависти ль, дележки
Протянул внезапно ножки.
КОЛЧАК
Адмирал Колчак, гляди-ко,
Как он выпятился дико.
Было радостью врагу
Видеть трупы на снегу
Средь сибирского пространства:
Трупы бедного крестьянства
И рабочих сверхбойцов.
Но за этих мертвецов
Получил Колчак награду:
Мы ему, лихому гаду,
В снежный сбив его сугроб,
Тож вогнали пулю в лоб
АННЕНКОВ
Сел восставших усмиритель,
Душегуб и разоритель,
Искривившись, псом глядит
Борька Анненков, бандит.
Звал себя он атаманом,
Разговаривал наганом;
Офицерской злобой пьян,
Не щадя, губил крестьян,
Убивал их и тиранил,
Их невест и жен поганил.
Много сделано вреда,
Где прошла его орда.
Из Сибири дал он тягу.
Все ж накрыли мы беднягу,
Дали суд по всей вине
И - поставили к с гене.
семенов
Вот Семенов, атаман,
Тоже помнил свой карман.
Крепко грабил Забайкалье.
Удалось бежать каналье.
Утвердился он в нравах
На японских островах.
Став отпетым самураем,
Заменил "ура" "банзаем"
И, как истый самурай,
Глаз косит на русский край.
Ход сыскал к японцам в штабы:
"Эх, война бы! Ух, воина бы!
Ай, ура! Ур... зай! Банзай!
Поскорее налезай!"
Заявленья. Письма. Встречи.
Соблазнительные речи!
"Ай, хорош советский мед!"
Видит око - зуб неймет!
ЮДЕНИЧ
Генерал Юденич бравый,
Тоже был палач кровавый,
Прорывался в Ленинград,
Чтоб устроить там парад:
Не скупился на эффекты,
Разукрасить все проспекты,
На оплечья фонарей
Понавесить бунтарей.
Получил под поясницу,
И Юденич за границу
Без оглядки тож подрал,
Где тринадцать лет хворал
И намедни помер в Ницце -
В венерической больнице
Под военно-белый плач:
"Помер истинный палач!"
МИЛЛЕР
Злой в Архангельске палач,
Миллер ждал в борьбе удач.
Шел с "антантовской" подмогой
На Москву прямой дорогой:
"Раз! Два! Раз! Два!
Вир марширен нах Москва!"
Сколько было шмерцу герцу,
Иль, по-русски,- боли сердцу:
Не попал в Москву милок!
Получил от нас он перцу,
Еле ноги уволок!
ХОРВАТ
Хорват - страшный, длинный, старый,
Был палач в Сибири ярый
И в Приморье лютый зверь.
Получивши по кубышке,
Эта заваль - понаслышке -
"Объяпонилась" теперь.
МАХНО
Был Махно - бандит такой.
Со святыми упокой!
В нашей стройке грандиозной
Был он выброшенным пнем.
Так чудно в стране колхозной
Вспоминать теперь о нем!
ВРАНГЕЛЬ
Герр барон фон Врангель. Тоже
Видно аспида по роже -
Был, хоть "русская душа",
Человек не караша!
Говорил по-русски скверно
И свирепствовал безмерно.
Мы, зажав его в Крыму,
Крепко всыпали ему.
Бросив фронт под Перекопом,
Он подрал от нас галопом.
Убежал баронский гнус.
За советским за кордоном
Это б нынешним баронам
Намотать себе на ус!
Мы с улыбкою презренья
Вспоминаем ряд имен,
Чьих поверженных знамен
После жаркой с нами схватки
Перетлевшие остатки
Уж ничто не обновит:
Жалок их позорный вид,
Как жалка, гнусна порода
Догнивающего сброда,
Что гниет от нас вдали,
Точно рыба на мели.
Вид полезный в высшей мере
Тем, кто - с тягой к злой афере,
Злобно выпялив белки,
Против нас острит клыки!
1935
КРАСНАЯ КОННИЦА НА ЮЖНОМ ФРОНТЕ
Наша конница -
Беззаконница:
Адмирала,
Генерала,
Фон-барона
Бьет с разгона,
На чины на их не глядя.
Браво, дядя!
Бей, чего робеть?
Не о ком скорбеть!
Мы ли и Врангелем не сладим,
Пули в лоб ему не всадим,
И ему и всем, кому
Нынче весело в Крыму?
Нынче там у них веселье,
Шампанея льет рекой.
Завтра ждет их всех похмелье:
На гот свет на новоселье?
Со святыми упокой,
Рабы божие,
Толсторожие,
Фабриканты,
Спекулянты,
Слуги верные Антанты,
Все огрызки старой власти,
Белой, черной, желтой масти,
И фон-Врангель, их правитель -
Шустрый немец-стрекулист,-
Всем им в райскую обитель
Пропускной дадим: мы лист.
Мы в грехе, и мы в ответе
(Уж "грешим" четвертый год!)
Как-нибудь на этом свете
Перебьемся без господ.
Братцы-други,
Перебьемся,
Перемаемся,
От натуги
Перегнемся -
Не сломаемся!
Все исправим, дайте срок.
Для себя работа впрок,
Без насилья, без обмана,
Не для барского кармана.
Перебьемся год-другой,
Солнышко проглянет,
Колокольчик под дугой
Песенку затянет:
"Делеиь-день!
Делень-день!
Наступает красный день!"
Зашумев веселым роем,
Мы под солнечным лучом
Все дороженьки покроем
Ярко-алым кумачом.
Пировать когда ж мы станем',
Всех покойничков помянем,
Адмиралов,
Генералов,
Передохших чинодралов,
Всех князей и всех баронов,
Полицейских фараонов,
Всех помещиков, банкиров,
Всех сосавших нас вампиров,
Спекулянтов.
Фабрикантов,
Трутней всех и всех шмелей!
Бей их, братцы, не жалей!
Гнусным змеям
Ядовитым,
Всем злодеям
Родовитым,
Угнездившимся в Крыму,
Нет иного приговора:
"Погибай, лихая свора!
Нет пощады никому!!!"
8 октября 1920 г.
КРОВНОЕ
На даче барчуки, набрав еловых шишек,
В войну решили поиграть
И наняли толпу крестьянских ребятишек
Изображать враждующую рать.
Сошлись враги. Увлекшись боем,
Деревня перла напролом:
"Жарь под микитки!"
"Бей колом!"
Барчата взвыли диким воем.
На крик сбежалися их матери, отцы.
Узнав, что их сынки ребятам заплатили,
Чтоб те их колотили,
Озлились господа: "Ах, псы, ах, подлецы!
За меный грош убпть готовы, супостаты!"
"Да рази ж,- издали ребятушки кричат,
Да рази ж чем мы виноваты?
Мы платы силою не брали у барчат:
Мы б их избили и без платы!"
1914
`МОЛЧИ!`
Порой мне кажется, что я схожу с ума,
Что разорвется грудь от непосильной муки.
Томлюсь в тоске, ломаю гневно руки,
Скорблю, но скорбь моя - нема!
Сегодня, как вчера,- одни и те же вести:
Насилий новых ряд, а всех - уже не счесть!
Врагом, ликующим в порыве дикой мести,
Все попрано - закон, свобода, совесть, честь!
Ты хочешь закричать: "Довольно же, довольно!
Остановитесь же, злодеи, палачи!"
Но кто-то горло сжал тебе и давит больно:
"Молчи!"
1912
МАНИФЕСТ ЮДЕНИЧА
Ты петроградец? Ярославец?
Аль из других каких ты мест?
Ступай и в Питере, мерзавец,
Всем объяви мой манифест:
Моя-де милость всем едина
И кара тоже... по вине.
Ты что?! Навытяжку, скотина!
Не смей дышать, подлец, при мне!
Я на коне на белом еду,
Я еду-еду, не свищу,
Над вами одержав победу,
Я шкуру с вас со всех спущу!
Права штафирки - гражданина
Вам пропишу я на спине.
Мол-чать! Навытяжку, скотина!
Не смей дышать, подлец, при мне1
Я-офицер былой закалки,
Я службу нес при трех царях,
И не привык без доброй палки
Я речь вести о бунтарях.
Чтя свято волю господина,
Раб, подчиняйся ей вполне!
Да, да! Навытяжку, скотина!
Не смей дышать, подлец, при мне!
"Хамья,- сказал я так в приказе,
Не образумить без плетей".
Недаром мною на Кавказе,
Пугают матери детей.
Я был грозой для осетина,
Я кровь пустил по их стране,
Я... Стой навытяжку, скотина!
Не смей дышать, подлец, при мне!
Держал в ежовых рукавицах
Я всех солдат. Расчет простой:
Я был для них один в трех лицах -
И бог, и сын, и дух святой.
Без палки-что за дисциплина?
И особливо на войне.
Ну, ну! Навытяжку, скотина!
Не смей дышать, подлец, при мне!
Муштруя старою муштровкой
Белогвардейских дураков,
Держу по суткам под винтовкой
Нерасторопных мужиков,
Порю. .. На это есть причина:
Льнут, стервы, к красной стороне,
А ты. .. Навытяжку, скотина!
Не смей дышать, подлец, при мне!
На Петроград своих болванов
Теперь я двигаю не зря:
Трон, где сидел дурак Романов,
Получит умного царя,
Хотя б меня,- не все ль едино?
Лишь только б жить по старине.
Держись навытяжку, скотина!
Не смей дышать, подлец, при мне!
Без черной масти нет колоды,
И масти нет без короля.
Я покажу вам, чьи - заводы!
Я покажу вам, чья-земля!
Клянусь я честью дворянина,
Я дам вам землю. .. На луне!
Хе-хе! Навытяжку, скотина!
Не смей дышать, подлец, при мне!
Склонись же в скорби покаянной,
Мой верноподданный народ!
С белогвардейской ратью пьяной
Стоит Юденич у ворот.
Любуйся: это ль не картина?
Твой самодержец-на коне!
Стой, стой навытяжку, скотина!
Не смей дышать, подлец, при мне!
1919
"МЕСТ БОЛЬШЕ НЕТ"
Что Николай "лишился места",
Мы знаем все без манифеста,
Но все ж, чтоб не было неясности,
Предать необходимо гласности
Для "кандидатов" всех ответ,
Что "места" тоже больше нет.
1917
МЕСТЬ
Легенда
С грустною матерью, ставшей недавно вдовой,
Мальчик маленький жил в Верее под Москвой.
Голубятник он ласковый был и умелый.
Как-то утром - при солнечном первом луче -
Мальчик с голубем' белым на левом плече
Вдруг без крика на снег повалился, на белый,
К солнцу лик обернув помертвелый.
Вечным сном он в могиле безвременной спит.
Был он немцем убит.
Но о нем - неживом - пошли слухи живые,
Проникая к врагам через их рубежи,
В их ряды, в охранения сторожевые,
В их окопы и в их блиндажи.
По ночам, воскрешенный любовью народной,
Из могилы холодной
Русский мальчик встает
И навстречу немецкому фронту идет.
Его взгляд и презреньем сверкает и гневом.
И, все тот же - предсмертный - храня его вид,
Белый голубь сидит
На плече его левом.
Ни травинки, ни кустика не шевеля,
Через минные мальчик проходит поля,
Чрез колюче-стальные проходит препоны,
Чрез окопы немецкие и бастионы.
- Кто идет? - ему немец кричит, часовой.
- Месть!- так мальчик ему отвечает.
- Кто идет? - его немец другой
Грозным криком встречает.
- Совесть!- мальчик ему отвечает.
- Кто идет? - третий немец вопрос задает.
-- Мысль!-ответ русский мальчик дает.
Вражьи пушки стреляют в него и винтовки,
Самолеты ведут на него пикировки,
Рвутся мины, и бомбы грохочут кругом,
Но идет он спокойно пред пушечным зевом,
Белый голубь сидит на плече его левом.
Овладело безумие лютым врагом.
Страх у немцев сквозил в каждом слове и взгляде.
Била самых отпетых разбойников дрожь.
- С белым голубем мальчика видели...-Ложь!
- Нет, не ложь: его видели в третьей бригаде.
- Вздор, отъявленный вздор!
- Нет, не вздор.
Мальчик...
- Вздор! Уходите вы к шуту!
- Вот он сам!-
Мальчик с голубем в ту же минуту
Возникал, где о нем заходил разговор.
С взором, грозным и полным немого укора,
Шел он медленным шагом, скрестив на груди
Свои детские руки.
- Уйди же! Уйди!-
Выла воем звериным фашистская свора.
- Ты не мною убит! Я тебя не встречал!
И не мной!- выли немцы, упав на колени.
И не мною!- Но мальчик молчал.
И тогда, убоявшись своих преступлений
И возмездья за них, немцы все - кто куда,
Чтоб спастися от кары, бежать от суда,-
И ревели в предчувствии близкого краха,
Как на бойне быки, помертвевши от страха.
Страх охватывал тыл, проникал в города,
Нарастая быстрее повальной заразы.
По немецким войскам' полетели приказы
С черепными значками, в тройном сургуче:
"Ходит слух - и ему не дается отпору,-
Что тревожит наш фронт в полуночную пору
Мальчик с голубем белым на левом плече.
Запрещается верить подобному вздору,
Говорить, даже думать о нем1"
Но о мальчике русском все ширилась повесть.
В него веры не выжечь огнем,
Потому - это месть,
это мысль, это совесть,
И о нем говорят всюду ночью и днем.
Говорят, его видели под Сталинградом:
По полям, где судилось немецким отрядам
Лечь костьми на холодной, на снежной парче,
Русский мальчик прошел с торжествующим
взглядом -
Мальчик с голубем белым на левом плече!
1943
МРАК!
Ровно череэ 150 лет после выхода в
свет известного романа Волтера „Кан-
дид". Бостонский суд на днях издал при-
каз о запрещении продажи этой книги как
неприличной". В книжных магазинах
Бостона конфисковано 13 экземпляров.
Недавно Дарвина кляли,
Глядь,-на Вольтера уж гоненье!
Теперь - вращение земли
Осталось взять лишь под сомненье!
Старорежимных дураков
Громил когда-то смех Вольтеров.
И вдруг теперь-пассаж каков!-
В пещерный мрак каких веков
Идет страна миллиардеров?
30 мая 1929
НОЧНОЙ ПОРОЙ
Ночной порой, когда луна
Взойдет над темными лесами,
Внимай: родная сторона
Полна живыми голосами.
Но, зачарованный волной
Ночных напевов и созвучий,
Прильни к груди земли родной,
Услышишь ты с тоскою жгучей!
Среди лесов, среди степей,
Под небом хмурым и холодным,
Не умолкает звон цепей
В ответ стенаниям народным.
1912
ОСО-БОГАТЫРЬ
Баллада
На далеком на востоке,
Там, где солнце всходит утром,
Где под солнцем гладь морская
Отливает перламутром,
Тих там воздух, море тихо,
Но кровавой жаждет "бури
Сердце храброго вояки
Шимо-Саки-Яп-О-Нури.
Испытал свою он силу,
Шимо-Саки-Яп-О-Нури,
Покорил своей он власти
Чан-Ла-Пши и Ман-Джиури.
Победивши Чана с Маном
Без особенной натуги,
Шимо стал смотреть границы
Завоеванной округи.
И увидел храбрый Шимо,
Что границы нету точной,
Что полмира может Шимо
Объявить страной восточной.
Но успел на запад Шимо
Сделать шаг иль два, не боле,
Как окликнут был он кем-то:
Друг, куда ты и отколе? -
Отвечал могучий Шимо:
- Здесь лежит моя округа. -
И окинул злобным взглядом
Новоявленного друга.
Друг пред ним стоял веселым,
Озорным таким парнишкой
С дальнобойною винтовкой,
С новым компасом и книжкой.
- Шимо я!- промолвил Шимо,
Посмотрев на друга косо.
- Оч-чень рад!-сказал парнишка:-
А меня зовут все - Осо!
- В этом месте очутился
Ты каким! же это родом? -
Отвечал с усмешкой Осо:
- Очутился. .. мимоходом.
- С новым компасом? - В дороге
Нужен он, не сбиться чтобы.
- С книжкой? - Химия, как видишь.
Прихватил я для учебы.
- А винтовку,- молвил Шимо,-
Ты с собою взял на что же?
- Для учебы,- молвил Осо,-
И на всякий случай тоже. -
Тут почудилося Шимо,
Будто слышит звук он странный:
То ли шум автомобильный,
То ли гул аэропланный.
И сказал могучий Шимо:
- Ты не знаешь, Осо, кто там?
- Мимоездом, знать, кто-либо
Иль кто-либо мимолетом.
- Мимоходом. .. Мимоездом...
Мимолетом. . ,- молвил Шимо. -
Осо! Звать тебя как полно?
- Звать-ОСО-АВИ-АХИМО!
- Богатырь ты, Осо!- Я-то?
Я еще богатыренок,
Миллионы нас таких-то
Младших братьев и сестренок.
Но со старшими в учебе
Мы шагаем в ногу дружно.
- Где же старшие, скажи мне?
- Там они, где быть им нужно.
- Здесь их нету... мимоходом?..
Мимоездом? .. Мимолетом? -
Мысли черные на Шимо
Навалились тяжким гнетом.
И сказал он: - Я здесь тоже
Проходил случайно мимо.-
На него глядел с усмешкой
Друг - ОСО-АВИ-АХИМО.
16 января 1934
ОТКРЫТИЕ, ПОДУМАЕШЬ
Лондон. 14.-Агентство Рейтер
сообщает: Выступая с речью в Фин-
форде (близ Лондона), бывший ми-
нистр финансов консервативного
правительства Черчилль сказал, что
наличие антисоциалистического боль-
шинства в парламенте свидетельст-
вует о том, что страна приняла пра-
вительство Макдональда лишь с ого-
воркой.
Черчилль! К чему кривить душой?
Совсем не нужно быть особой очень зоркой,
Чтоб обнаружить вдруг такой секрет большой.
Ну да, "социализм", конечно, с оговоркой!
И в оговорке весь секрет.
Социализм! Да вы в уме ли?
Да как вы заподозрить смели?
Да обыщите весь рабочий кабинет:
Социализма в нем не то что... духу нет!
16 июня 1929
ПАУКИ И МУХИ
(Песенка почти детская)
Дили-бом!.. Дили-бом!..
Стоит церковь - божий дом,
А в том доме - паучок,
Паучок-крестовичок,
Паучок семи пудов,
"Все от праведных трудов".
Нахлобучивши клобук,
Ухмыляется паук
И трезвонит целый день:
"Делень-день!.. Делень-день!
Паук весело живет,
Паутиночку плетет -
В паутину ловит мух:
Молодаек и старух,
Молодцов и стариков -
Богомольных мужиков.
Мухи жалобно жужжат,
Пауку несут деньжат,
Все, что нажили горбом.
Дили-бом!.. Дили-бом! , .
Ай вы, братцы-мужики,
Горемыки-бедняки,
А давно уж паука
Взять пора вам за бока:
Ваши души он "спасал" -
Вашу кровушку сосал
Да кормил жену и чад-
Паучиху, научат -
И пыхтел, осклабив рот:
- Ай, дурак же наш народ!
1921
ПОДАРКИ С "ОСТ-ФРОНТА"
Баллада
Как фрейлейн Берте летом
Завидовали все!
Шел разговор при этом
Не о ее красе.
Таких же три урода,
Как и она сама,-
Есть на уродов мода!-
От Берты без ума.
Ответ был ею точный
Дан каждому из них:
"Ты, верю, фронт Восточный
Прославишь, мой... жених!"
В "грабьармии" все трое,
Разбойный пыл их лют.
Невесте три "героя"
Подарки с фронта шлют.
Соседкам был понятен
Ее святой экстаз:
Подарков вид приятен.
На них кровавых пятен
Не видел Бертин глаз.
"Шаль!- Берта отмечала,-
Ботинки! Мой размер!"
И в письмах отвечала:
"Спасибо! Данке зер!"
Наставит междометий
(Разжегся аппетит!).
Один, другой и третий
Ей нравится бандит.
У Берты блеск во взоре.
Дела-то каковы!
Она получит вскоре
Подарки... из Москвы!
"Москву - о чем тут речь-то?
Возьмем в неделю, в две!"
Но приключилось нечто
На подступах к Москве.
Москва - на том же месте,
Фашисты - не на том!
"Трех женихов невесте"
Из-под Москвы известье
Пришло, смутив весь дом.
Ах, не увидит Берта
Уже счастливых дней:
Три траурных конверта
Лежали перед ней!
1941
ПОПЫ-ТРУТНИ ЖИВУТ НА ПЛУТНИ
Мужик-бедняк, худой-худой,
Трясет седою бородой:
- Вот, батюшка, хохлаточка...
Хохлаточка... хохлаточка...-
На мужике, на что ни глянь:
Шапчонка - рвань, лаптишки - дрянь,
И на плече заплаточка...
Заплаточка... заплаточка...
Стара бабенка и слаба,
Согнулась божия раба:
- Вот, батюшка, пеструшечка...
Пеструшечка. .. пеструшечка...
Яичек тож десятка два...-
И на ногах стоит едва
Убогая старушечка...
Старушечка... старушечка...
Попу расперло рожу - во.
- Хохлатка, правда... ничево...
Яичек я попробую...
Попробую... попробую...
Авось, еще кто принесет... -
Смеется батя и трясет
Оплывшею утробою...
Утробою... утробою. ..
Досель в духовной кабале
Кротами темными в земле
Крестьяне наши роются...
И роются... и роются...
Когда ж разбудит их гроза?
Когда ж, когда ж у них глаза
На трутней всех откроются...
Откроются... откроются?!
1921
ПРАВДА-МАТКА
ИЛИ КАК ОТЛИЧИТЬ НА ФРОНТАХ ПОДЛИННЫЕ ЛИСТОВКИ
ДЕМЬЯНА БЕДНОГО ОТ БЕЛОГВАРДЕЙСКИХ ПОДДЕЛОК ПОД НИХ
Вожу пером, ребятушки,
По белому листу.
С народом я беседовать
Привык начистоту.
За словом, сами знаете,
Не лезу я в карман,
Но не любил я отроду
Пускаться на обман.
За правду распинаюсь я
Уж много-много лет
И за словечко каждое
Готов держать ответ.
Написано - подписано,
Читай меня - суди.
Любовь и злая ненависть
Сплелись в моей груди:
Любовь - к народу бедному
И ненависть - к панам,
К царям, попам, помещикам
И всяческим "чинам".
За то, что раскрываю я
Всю правду бедняку,
Меня б дворяне вздернули
На первом же суку,
Пока же на другой они
Пускаются прием:
Печатают стишоночки,
Набитые враньем.
Стишки моею подписью
Скрепляют, подлецы,
Чтоб их вранье за истину
Сочли бы простецы.
Но с подписью поддельною
Уйдешь недалеко.
Мои ль стихи иль барские,
Друзья, узнать легко:
Одной дороги с Лениным
Я с давних пор держусь.
Я Красной нашей Армией
Гордился и горжусь.
Мне дорог каждый искренний
И честный большевик.
В моем углу два образа:
Рабочий и мужик.
За строй коммунистический
Стоял я и стою.
Помещикам, заводчикам -
Пощады не даю.
Стремясь рассеять знанием
Души народной мрак,
Я - враг всех бабьих выдумок
И всех поповских врак.
Как вы, люблю я родину.
Но - не рабыню-Русь,
Которой помыкала бы
Разъевшаяся гнусь.
Люблю я Русь народную,
Советский вольный край,
Где мироедам - места нет,
Где труженикам - рай.
Еще, друзья, приметою
Отмечен я одной:
Язык - мое оружие -
Он ваш язык родной.
Без вывертов, без хитростей,
Без вычурных прикрас
Всю правду-матку попросту
Он скажет в самый раз.
Из недр народных мой язык
И жизнь и мощь берет:
Такой язык не терпит лжи,
Такой язык не врет.
У Кривды - голос ласковый,
Медовые уста,
У Правды - речь укорная,
Сурова и проста;
У Кривды - сто лазеечек,
У Правды - ни одной;
У Кривды - путь извилистый,
У Правды - путь прямой;
В сапожках Кривда в лайковых,
А Правда - босиком,-
Но за босою Правдою
Пойдем мы прямиком!
1919
ПРАЗДНИК ПОБЕДЫ
Вождю, бойцам, стране родной,
Народу, вставшему за Родину стеной,
Поем восторженно мы славу!
Победа куплена великою ценой.
Враг не осилил нас преступною войной,
И отстояли мы Советскую державу!
Враг сломлен: сокрушен его военный пресс,
Посрамлена его военная кичливость.
Победу празднуют гуманность и прогресс
И мировая справедливость!
Как радостно звенят сегодня голоса!
Как солнце щедро шлет в столице, в селах,-
всюду
Весенний яркий свет восторженному люду!
Победный алый стяг взметнувши в небеса,
Ликует Родина. Живой воды роса
Упала на ее поля, луга, леса.
Победной гордостью полны ее обличье,
Ее могучая краса,
Ее суровое величье!
Как многоцветен, как богат ее убор!
В победно-радостный единый братский хор
Слилось народностей ее многоязычье?
Былинным нашим кузнецам,
Ковавшим мощную броню родным бойцам -
Волшебную броню по ковке и по сплаву,
Душевной красоте советских матерей,
Вскормивших сыновей,- бойцов-богатырей,
Чьей бранной доблестью гордимся мы по праву,
Народным подвигам в работе и войне,
Вождю народному и всей родной стране
Мы возглашаем гордо славу!
9 мая 1945
ПРОСТЫ МОИ ПЕСНИ
Писал я, друзья, не для славы,
Не для легкой забавы,
Не для сердечной услады.
Не сладкие рулады,
Не соловьиные трели
Выводил я на нежной свирели:
Просты мои песни и грубы.
Писал я их, стиснувши зубы.
Не свирелью был стих мой - трубой,
Призывавший вас всех на решительный бой
С мироедской разбойной оравой.
Не последним бойцом был я в схватке
кровавой.
Просты мои песни и грубы,
Зато беднякам они любы.
Не боялся я критики строгой:
Шел упорно своею дорогой.
С вами шел я, товарищи, с вами иду
И итти буду вместе... пока упаду?
1919
ПУТЕВОДНАЯ ЗВЕЗДА
Боевая песня
Глухая ночь - не навсегда,
Не вечны мрак и жуть:
Уж предрассветная звезда
Нам освещает путь.
Фабричный молот, сельский плуг
В ее лучах горят.
Рабочий, пахарь - брат и друг -
Мы стали в тесный ряд!
Навеки спаяны одной
Жестокою судьбой,
Мы нерушимою стеной
Идем на смертный бой.
Идем на смертный бой с врагом.
В бой! Отступленья нет!
Пусть мрак еще царит кругом,
Но близится рассвет!
Глухая ночь - не навсегда,
Исчезнут мрак и жуть,
Нам наша красная звезда
Указывает путь!
1918
РАБОЧИЙ ОТДЫХ В СТАРИНУ И ТЕПЕРЬ
Всем миром правил - царь небесный
Россией правил - царь земной
Рабочий "отдых" в день воскресный,
Недуг душевный и телесный
Лечил сивухою двойной.
Россией правил - царь земной
Рабочий "отдых" в день воскресный,
Недуг душевный и телесный
Лечил сивухою двойной.
Молчал тяжелый грохот будня,
И лязг железа, и гудки.
Гудели церкви до полудня,
С полудня выли кабаки.
Воскресный "отдых" в оны годы,
Его припомнить - жуть берет.
"Тряхнем-ка, что ль, на все "доходы"!"
"Эх, что заглядывать вперед!"
"Судьба - злодейка, жизнь - копейка!"
"Пойдем, утопим грусть-тоску!"
"Где наше счастье?.. Друг. налей-ка...
Оно в бессрочном отпуску".
Для скорби черной, неотвязной,
Утехой был однообразной
Трактир, дешевый ресторан
Или на площади на грязной
"Простонародный" балаган.
Из потрохов протухших студни...
Участок иль ночлежный дом...
"Как отходиул?" - "Нельзя паскудней!"
И снова - тягостные будни
С проклятым, каторжным трудом.
Шесть дней, прикованных к машине.
Воскресный "отдых" - снова то ж.
Как наш рабочий отдых ныне
На прежний "отдых" не похож!
Кто мог представить в годы оны
Рабочий отдых наших лет:
Музеи, парки, стадионы,
Театры, музыку, балет.
Все виды радостного спорта,
Парадов мощную красу,
Уют приморского курорта,
Дома для отдыха в лесу!
Рабочий отдых стал культурным
И оздоровленным насквозь.
Вот почему потоком бурным
В стране веселье разлилось,
Вот почему теперь в газете
Мы пишем и в стихах поем,
Что мы - счастливей всех на свете
В труде и в отдыхе своем!
1937
РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ГУДОК
Глубокою ночью воздух морозный
Прорезал призыв твой тревожный и грозный:
"Вставай, поднимайся, рабочий народ!
Смертельный твой враг - у ворот!"
Твой голос, стозвучным подхваченный гудом,
Звучал, как набат, над трудящимся людом:
"Вставай, поднимайся, рабочий народ!
Насильник стоит у ворот!"
Твой клич повторил пролетарий всесветный,
Доносится к нам его голос ответный:
"Проклятье злодеям, творящим разбой!
К оружью, народ трудовой!"
Услышав твою боевую тревогу,
К нам рать трудовая спешит на подмогу,
И слыша ее сокрушительный шаг,
Трепещет зарвавшийся враг.
Священные храмы труда и свободы,
Застыли в суровом молчанье заводы,
Проходят пред ними в щетине штыков
Ряды пролетарских полков.
Гуди же, гудок! Всему миру поведай,
Что все мы умрем иль вернемся с победой!
"Вставай, поднимайся, рабочий народ!
Смертельный твой враг - у ворот!"
1918
РЕЗОННЫЙ ОТВЕТ
В Восточной Пруссии, в лесу,
Лось повстречался с псом. Пес мчался без оглядки.
"Друг,- обратился лось к испуганному псу,-
С чего из города ты вдруг намазал пятки?
Аль там случилися какие беспорядки?" -
"Ах,- жалко взвизгнул пес,- не от добра я здесь.
Под неприятельским обстрелом город весь!
А город был какой! Как выглядел нарядно,
Как ликовал, когда
По улицам его в минувшие года
Немецкие войска в Россию шли парадно!" -
"Мне, к счастью, в городе бывать не довелось,-
Ответил хмуро лось,-
Но немцев знаю я и знаю их повадки.
В России, я слыхал, настигла их беда.
Не надобно большой догадки,
Чтоб догадаться, что туда
Шли не за тем они, чтоб строить города.
Так немцы в праве ли бросать упреки русским,
Что к городам немецко-прусским
Они придвинули теперь свой грозный фронт
Отнюдь не для того, чтоб делать им ремонт!"
23 января 1945
* * *
Святая истина была в словах толпы:
Ведь в Думе кто сидел? Помещики, попы.
А с мужиком у них была какая спайка?
Крест да нагайка!
1918
СОВЕТСКИЕ КУРОРТЫ
Про Фрица с Морицом рассказ,-
Судьба их с детских злых проказ
Была неразделима.
Пришла война. На этот раз
Забрался Мориц на Кавказ,
А Фриц - на берег Крыма.
Один писал про ревматизм,
Другой - насчет аорты:
"Как укрепляют организм
Советские курорты!"
Один хвалился; "Я-крымчак!"
Другой: "Я-истый горец!"
И вот-прощай, родной очаг!
Погибли Фриц и Мориц:
Один-какой судьбы изгиб!-
Погиб под Пятигорском,
Другой под Ялтою погиб,
На пляже черноморском.
Ползли, как мухи на сироп,
И получили - пулю в лоб.
Как это говорится:
Где русским - здравница, там - гроб
Для Морица и Фрица.
17 апреля 1944
СТАРЫЕ КУКЛЫ
К игрушкам дооктябрьским, детки,
Тянулись долго ваши предки,
Чтоб их схватить, потеребить,
Все изломать и истребить
И с кучей старенького хламу
Забросить в мусорную яму.
Был для рабочих и крестьян
От них один сплошной изъян:
Все эти страшные игрушки
В руках имели войско, пушки,
Кнуты - у каждой по кнуту -
На трудовую бедноту,
И беднотою, как хотели,
Они играли и вертели.
Конец всей этой злой игре
Был а большевистском Октябре:
Народ встряхнулся, встрепенулся,
К игрушкам подлым дотянулся
И так тряхнул их - пыль столбом!
Теперь посмотримте в альбом.
Вот это - царь,
Глава всей банды.
Он только знал
Слова команды:
"Рас-се-я,
Смир-р-р-но!..
Стой!.. назад!" ...
Большой дурак,
Хоть и усат.
Игрушка важная - сановник.
Народных бед и слез виновник,
Бездушный злобный бюрократ
Держал в руках весь аппарат.
Митрополит.
Служитель божий,
Колдун брюхатый, толсторожий,
Дурил народ,
морил постом,
Глушил кадилом
и крестом.
Помещик.
Вид высокородий.
Владелец множества угодий.
Считая мужика скотом,
Всегда стоял над ним с кнутом.
Капиталист.
Заводчик. Туша.
На все способный ради куша.
Рабочих гнул в бараний рог.
Под ним - завод,
не то - острог.
Купец.
Был твердым старовером. .
Жирел обвесом и обмером.
Над бедняком чиня разбой,
Рычал: "Терпи, Христос с тобой!"
Судья.
Безжалостный. Бесчестный.
Был приговор его известный:
"Кто против барской кабалы,
Того навеки в кандалы!"
Жандарм.
Тюремщик и убийца.
Шпион,свирепый кровопийца.
Пёс, охранявший царский строй
Своею подлою игрой.
Городовой.
Такой-то части.
Фундамент главный царской власти.
Везде - торчал, рычал, стращал,
Держал, тащил и не пущал.
1930
ТАНЬКА-ВАНЬКА
Фронтовая песня
Красноармейцы Петроградского
фронта называют танки - "таньками".
Танька козырем ходила,
Пыль по улице мела,
Страх па Ваньку наводила,
Форсовитая была!
"Ванька, глянь-ка: танька, танька!..
Подступиться - думать брось!"
Расхрабрился как-то Ванька,-
Танька, глядь, копыта врозь!
Уж как Ванька размолодчик,
Он прицел берет на глаз.
Нынче красный он наводчик
В артиллерии у нас.
"Ванька, глянь-ка: танька, танька!.."
"Эх ты, дуй ее наскрозь!"
Как пальнет по таньке Ванька,-
Танька, глядь, колеса врозь!
В Красной Армии воякой
Ванька стал за первый сорт,
В переделке был он всякой,
И в бою Ванюха - черт.
"Ванька, глянь-ка: танька, танька!.."
"Эх ты, дуй ее наскрозь!"
Как пальнет по таньке Ванька,-
Танька, глядь, колеса врозь!
Ежли кто при виде таньки
Вдруг начнет ошалевать,
Ванька лается: "Без няньки
Не привыкли воевать?!"
"Ванька, глянь-ка: танька, танька!.."
"Ну так что?! Сплошал небось?
Эх ты, трус!.." Как ухнет Ванька,-
Танька, глядь, колеса врозь!
Вишь от таньки как подрали
Все под Детским-то Селом.
Мы ж руками танек брали
Под Одессой и Орлом.
"Ванька, глянь-ка: танъка, танька!.."
"Ну так что?! Сплошал небось?
Эх ты, трус!.." Как ухнет Ванька,-
Танька, глядь, колеса врозь!
"Таньке ходу нет в болоте,
Не пойдет она в снегу.
С пушкой подступы к пехоте
Не один я стерегу".
"Ванька, глянь-ка: танька, танька!.."
"Где она? Собьем небось!.."
Как пальнет по таньке Ванька,-
Танька, глядь, колеса врозь!
"Пусть лишь танька подвернется,
Угощу я калачом.
Танька к белым не вернется,
Не вернется нипочем".
"Ванька, глянь-ка: танька, танька!.."
"Не уйдет от нас небось!"
Как пальнет по таньке Ванька,-
Танька, глядь, колеса врозь!
И у нас теперь умело
Стали танек снаряжать.
Да не в таньках, братцы, дело:
Трус всегда охоч бежать.
"Ванька, глянь-ка: танька, танька!.."
"Ну так что?! Сплошал небось?
Эх ты, трус!" Как ухнет Ванька,-
Танька, глядь, колеса врозь!
Шкурник вечно в злой тревоге,
Смотрит в страшные очки.
Все телеги на дороге
Для него - броневички.
"Ванька! Танька прет с разбега!
Защищаться - думать брось!"
"Да ведь это же телега,
Пронесло б тебя наскрозь!"
Жалкий трус от бабьей палки
Убежит наверняка.
Но бойцы стальной закалки
Посильней броневика.
"Ванька, глянь-ка: танька, танька!.,
"Лезет, стерва, па авось!"
Как пальнет по таньке Ванька,-
Танька, глядь, колеса врозь!
Танька тож не без осечек,
Таньке люб не всякий грунт -
И завзятый человечек
Подорвет ее в секунт.
"Ванька, глянь-ка: танька, танька!.
"Ладно. Справимся небось".
Как пальнет по таньке Ванька,-
Танька, глядь, колеса врозь!
Танька - ценный приз для смелых,
Трусу - пугало она.
Стоит таньку взять у белых -
Белым сразу грош цена.
Взвоют белые ребятки,-
Тут их малость поднажать,
Засверкают только пятки,
Как начнут они бежать.
На карачках за машиной
Лезет белая орда.
Таньку сбей - толпой мышиной
Все помчат невесть куда:
Унести лишь ноги рады.
Красный зпай-ка напирай,
Таньки, пушки и снаряды -
Всё у белых забирай!
Хоть не в таньках, братцы, дело
(Надо смелость уважать!),
Но и мы теперь умело
Стали таньки снаряжать.
Ванька - звон!- через ниву
Прет на таньке молодец,
Дует белых в хвост и в гриву!
Тут и песенке конец!1919
ТОЖЕ АМЕРИКАНСКИЙ РЕКОРД
Сенат штата Агканзас запретил
преподавание во всех без исключения
учетных заведениях штата теорию
дарвинизма.
Из газет
Доллар против дарвинизма!
Арканзасский янки горд:
Хоть по части кретинизма
А поставлен все ж рекорд!
16 ноября 1928
* * *
Тщетно рвется мысль из рокового круга.
В непроглядной тьме смешались все пути:
Тайного врага не отличить от друга...
И стоять нельзя, и некуда идти...
Здесь - навис обрыв, а там - развалин груда;
Здесь - зияет ров, а там - торчит стена.
В стане вражьих сил - ликующий Иуда:
Страшный торг свершен, и кровь оценена.
Братья, песнь моя повита злой печалью,
Братья, голос мой - души скорбящей стон,-
В жуткой тишине над беспросветной далью,
Ободряя вас, пусть пронесется он.
Братья, не страшна ни злоба, ни измена,
Если в вас огонь отваги не потух:
Тот непобедим и не узнает плена,
Чей в тяжелый час не дрогнул гордый дух.
1911
У НАС НЕ ТО, У НАС ИНАЧЕ
В центре Нью-Йорк сносятся
два театра и будет построен небо-
скреб в в 5 этажей, под конторы
Пример, как деньги сушат чувства.
"Театры? Сцена? Что за вздор!"
И отступает храм искусства
Пред мощным натиском контор.
У нас не то. У нас иначе.
Разорены мы и бедны.
Но сколь духовно мы богаче
Долларизованной страны!
2 июня 1929
УТРО ПОД МОСКВОЙ
В небесах бои ночные
Красных ратников -
Это соколы стальные
Бьют стервятников.
Из боев не все бандиты
Возвращаются -
"Мессершмитты" в мусоршмитты
Превращаются.
Под Москвою утром галка
Удивляется:
Что ни ночь, то мессерсвалка
Прибавляется.
1941
ФРОНТОВЫЕ ЧАСТУШКИ
Вот веселые, живые
Вам частушки фронтовые.
Эх, дуди, моя дуда,
Подходи, народ, сюда!
До чего народ доводит,
Что буржуй с ума уж сходит,
Потому - сойдешь с ума,
Ежли треснула сума!
- Эх, ты, горе мое, горе,
Забурлил народ, что море!-
Адмирал Колчак скулит,
Что загривочек болит.
Изорвало бурей снасти,
Нет верховной больше власти!
Адмирал Колчак скулит,
Чемодан собрать велит.
По какой Колчак причине
Не в верховном больше чине?
Адмирал душой скорбит:
Красным войском он разбит!
Получил Колчак по роже,
А Деникин просит тоже.
Рожа, правда, широка:
Так и просит кулака!
Вот те, выродок злодейский!
Знай кулак красноармейский!
Как он сядет промеж глаз,
Не попросишь в другой раз.
Эх, калина, эх, малина,
Как Деникин-то, скотина,
Ай люли-люли-люли,
Лезет, сволочь, в короли.
Рожу сморщивши брезгливо,
Говорит "король" визгливо:
- Вот тебе, народ честной,
Манифест в руке десной!
Смерть смутьянам-коммунистам,
А вся власть-капиталистам!
Вот какой, народ честной,
Манифест в руке десной!
В левой ручке-получай-ка:
Крест, казенка и нагайка,
Вместо воли и земли!.. -
Вот кто лезет в короли!
С ним дворянские валеты,
Золотые эполеты,
Свора целая властей,
Принимай, народ, гостей!
Ой вы, гости, злые гости,
Изломаем мы вам кости
И ко всем чертям пошлем
Вместе с вашим королем!
1919
ГУЛИМАДЖАН *
Национальный гимн социал-духанщиков
Чхеидзе и Церетели обратились к
Антанте с просьбой и помощи против
большевиков.
Из газет
В Александровском садам
Музыкам игрался.
И т. д.
Известная песенка
Мы садился на ишак
И в Париж гулялся.
Клеманса, такой чудак,
Очень нам смеялся.
Гулимджан! Гулимджан!
Знаим свае дело:
Весь Кавказ мы за ляржан **
Продаем умело.
- Тьфу!- смеялся Клеманса,-
Не было печали!-
Ми ему в два галаса
Гулимджан кричали:
Гулимджан! Гулимджан!
Знаим свае дело:
Честь и совесть за ляржан
Продаем мы смело!
Ллойд-Джорджданья дверь открыл
В кабинет случайно,
Ми с Чхеидзем гаварыл:
- Рады чрезвычайно!..
Гулимджан! Гулимджан!
Знаим свае дело:
Мы Баку вам за ляржан
Уступаем смело!
Закричали ми: - Ай-ай!-
С невеселым физий: -
Ради бога, присылай
Поскорей дивизий!
Гулимджан! Гулимджан!
Знаим свае дело:
Продадим вам за ляржан
Душу мы и тело!
Ленин сжарит шашлыку
С наших демократий,
Он имеет на Баку
Преболшой симпатий!
Гулимджан! Гулимджан!
Знаим свае дело:
Наш Тифлис - один духан!
Покупайте смело!
Ллойд-Джорджданья атвечал:
- Тронут вашим горем,
Наш английский флот помчал
Нашим Черным морем!
Гулимджан! Гулимджан!
Нам какое дело?
Нас коварство англичан
Вовсе не задело.
- Мени тенкс!- Мерси боку!
- Можем обещаться,
Что английский наш Баку
Будет защищаться!
Гулимджан! Гулимджан!
Знаим свае дело:
Мы Баку вам за ляржан
Уступаем смело!
Независимый Тифлис
Тут нам объявлялся.
Мы кричали: браво! бис!
И назад гулялся!
Гулимджан! Гулимджан!
Знаим свае дело:
Весь Кавказ мы за ляржан
Продаем умело!
Исполнили:
Церетели и Чхеидзе.
Записал Демьян Бедный
* По радио одной из наших армий в феврале 1920 года это стихотворение было передано в Тифлис, тогда еще меньше- вистский. Радиотелеграфисты Грузии были столь к нам расположены, что приняли "радиостихотворение" и ответили: "Ура! Привет Демьяну Бедному! Завтра выпьем за его здоровье!"
** Французские денежки.
25 января 1920
ЭТО-ТО, ЧТО НУЖНО!
Недостаток кожи и ее заменителей вынудил
советское командование выпустить обувь дли войск
из сукна.
Можно себе представить, как
тяжело сражаться русским в мороз
в этой обуви!
Римское радио от 19/XII 1942г ;
Ай да Бенито. Влип знаменито.
Новая итальянская пословица
Муссолини - речь о нем!-
Разболтался дуче,
Мол, у русских с каждым днем
Положенье круче,
Что дела их, видит бог,
Никуда не гожи:
Русский фронт насквозь продрог,
Потому что нет сапог:
Не хватает кожи!
В довершение всех бед
При заторе с кожей
Никакой замены нет,
На нее похожей.
Но у русских - к их стыду,-
Чтоб смягчить свою беду,
Сыскан в нынешнем году
Выход их исконный:
Так - у них в большом ходу
Стал сапог... суконный!-
Жалко дуче русских ног?
Нет, он зло смеется.
Он, болван, узнать не мог,
Что суконный наш "сапог"
Валенком зовется!
Брех понес о нем сплошной,
Брех нелепый и сметной,
Муссолини злобный.
Русский валенок родной,
Легкий, теплый, шерстяной,
До чего хорош зимой,
До чего удобный!
Он в морозы и в снега
Серо пусть - на взгляд врага
Выглядит наружно,
Да согрета в нем нога!
Вот чем обувь дорога!
Стало быть, что нужно!
Верный друг наш, он вдвойне
Нам дороже на войне
Зимней да морозной.
До чего ж охота мне
Городской вскричать родне
И родне колхозной:
Марья, Дарья, Митрофан,
Сашенька с Феклушей,
Епифан и Селифан,
Тетя Феня, слушай,
Слушай, дядя Ферапонт:
Шлите валенки на фронт!
Шлите срочно, дружно!
Это - то, что нужно!1942
