| все об авторе | хлебников.поэзия :: по году :: по названию/первой строке |
|
стихия |
|
Велимир Хлебников | |||
|
||||
|
||||
|
|
|
|
| Примечание: Потому что эти произведения взяты из других источников, я не ручаюсь за их достоверность. Выверенные тексты находятся на заглавной странице автора. По мере сверки с достоверными источниками, эти стихотворения будут переводится в основной раздел. | ||
|
* * *Мне видны - Рак, Овен, И мир лишь раковина, В которой жемчужиной То, чем недужен я. В шорохе свистов шествует стук вроде "Ч". И тогда мне казалось, что волны и думы - родичи. Млечными путями здесь и там возникают женщины. Милой обыденщиной Наполнена мгла. В эту ночь любить и могила могла... И вечернее вино И вечерние женщины Сплетаются в единый венок, Которого брат меньший я.1908Источник: [email protected]
ПА-ЛЮДИПтица, стремясь ввысь, Летит к небу, Панна, стремясь ввысь, Носит высокие каблуки. Когда у меня нет обуви, Я иду на рынок и покупаю её. Когда у кого-нибудь нет носу, Он покупает воску. Когда у народа нет души, Он идёт к соседнему И за плату приобретает её - Он, лишённый души!Источник: Прислал читатель
* * *Ночь, полная созвездий. Какой судьбы, каких известий Ты широко сияешь, книга? Свободы или ига? Какой прочесть мне должно жребий На полночью широком небе?1912Источник: Russian Poetry Square
* * *Мы желаем звездам тыкать Мы устали звездам выкать Мы узнали сладость рыкать Будьте грозны, как Остраница, Платов и Бакланов, Полно вам кланяться Роже бусурманов. Пусть кричат вожаки, Плюньте им в зенки! Будьте в вере крепки Как Морозенки. О уподобьтесь Святославу - Врагам сказал: "Иду на вы!" Померкнувшую славу Творите, северные львы. С толпою прадедов за нами Ермак и Ослабя. Вейся, вейся, русское знамя, Веди через суши и через хляби! Туда, где дух отчизны вымер И где неверия пустыня, Идите грозно, как Владимир Или с дружиною Добрыня.1910Источник: Russian Poetry Square
* * *Люди, когда они любят, Делающие длинные взгляды И испускающие длинные вздохи. Звери, когда они любят, Наливающие в глаза муть И делающие удила из пены. Солнца, когда они любят, Закрывающие ночи тканью из земель И шествующие с пляской к своему другу. Боги, когда они любят, Замыкающие в меру трепет вселенной, Как Пушкин - жар любви горничной Волконского.1911Источник: Russian Poetry Square
* * *Я ведал: ненарекаемость Бозничего, неизбытность Полевичего, ненасытность Огневичего, нерассыпность Водяничего, неувядаемость Девичьего. Я ведал.Источник: Серебряного века силуэт...
* * *Я славлю лет его насилий, Тех крыл, что в даль меня носили, Свод синезначимой свободы, Под круги солнечных ободий, Туда, под самый-самый верх, Где вечно песен белый стерх.1908Источник: Серебряного века силуэт...
* * *Девушки, те, что шагают Сапогами черных глаз По цветам моего сердцам. Девушки, опустившие копья На озера своих ресниц. Девушки, моющие ноги В озере моих слов.1921Источник: Серебряного века силуэт...
* * *Участок - великая вещь! Это - место свидания Меня и государства. Государство напоминает, Что оно все еще существует!Начало 1922Источник: Серебряного века силуэт...
* * *Волга! Волга! Ты ли глаза-трупы Возводишь на меня? Ты ли стреляешь глазами Сёл охотников за детьми, Исчезающими вечером? Ты ли возвела мертвые белки Сёл самоедов, обреченных уснуть, В ресницах метелей, Мертвые бельма своих городов, Затерянные в снегу? Ты ли шамкаешь лязгом Заколоченных деревень? Жителей нет — ушли, Речи ведя о свободе. Мертвые очи слепца Ты подымаешь? Как! Волга, матерью, Бывало, дикой волчицей Щетинившая шерсть, Когда смерть приближалась К постелям детей - Теперь сама пожирает трусливо детей, Их бросает дровами в печь времени? Кто проколол тебе очи? Скажи, это ложь! Скажи, это ложь! За пятачок построчной платы! Волга, снова будь Волгой! Бойко, как можешь, Взгляни в очи миру! Глаждане города голода. Граждане голода города. Москва, остров сытых веков В волнах голода, в море голода, Помощи парус взвивай. Дружнее, удары гребцовИсточник: Артикул
* * *Мне гораздо приятнее Смотреть на звезды, Чем подписывать Смертный приговор. Мне гораздо приятнее Слушать голоса цветов, Шепчущих: "Это он!"- Склоняя головку, Когда я прохожу по саду, Чем видеть темные ружья Стражи, убивающей Тех, кто хочет Меня убить. Вот почему я никогда, Нет, никогда не буду Правителем!Январь, апрель 1922Точит деревья и тихо течет В синих рябинах вода. Ветер бросает нечет и чет, Тихо стоят невода. В воздухе мглистом испарина, Где-то не знают кручины, Темный и смуглый выросли парень, Рядом дивчина. И только шум ночной осоки, и только дрожь речного злака, И кто-то бледный и высокий Стоит, с дубровой одинаков.<1919>Девы и юношы, вспомните, Кого мы и что мы сегодня увидели. Чьи взоры и губы истом не те, А ты вчера и позавчера, увы, дели. Горе вам, горе вам, жители пазух, Мира и мора глубоких морщин, Точно на блюде, на хворях чумазых Поданы вами горы мужчин. Если встал он, Принеси ему череп "ес". Вечный и мирный, жизни первый! Это смерть идет на перепись Пищевого довольства червей. Поймите, люди, да есть же стыд же, Вам не хватит в Сибири лестной костылей, иль позовите с острова Фиджи Черных и мрачных учителей И проходите годами науку, как должно есть человечью руку. Нет, о друзья! Величаво идемте к Войне Великанше, Что волосы чешет свои от трупья. Воскликнемте смело, смело, как раньше: "Мамонт наглый, жди копья!" Вкушаешь мужчин a la Строганов. Вы не взошли на мой материк! Будь же неслыхан и строго нов, Похорон мира глухой пятерик, Гулко шагай и глубокую тайну Храни вороными ушами в челах. Я верю, я верю, что некогда "майна!" Воскликнет Будда и Аллах.<1915>Источник: Артикул
КАМЕННАЯ БАБАСтарик с извилистою палкой И очарованная тишь. И, где хохочущей русалкой Над мертвым мамонтом сидишь, Шумит кора старинной ивы, Лепечет сказки по-людски, А девы каменные нивы - Как сказки каменной доски. Вас древняя воздвигла треба. Вы тянетесь от неба и до неба. Они суровы и жестоки. Их бусы - грубая резьба. И сказок камня о Востоке Не понимают ястреба. стоит с улыбкою недвижной, Забытая неведомым отцом, и на груди ее булыжной Блестит роса серебрянным сосцом. Здесь девы срок темноволосой Орла ночного разбудил, Ее развеянные косы, Его молчание удлил! И снежной вязью вьются горы, Столетних звуков твердые извивы. И разговору вод заборы Утесов, свержу падших в нивы. Вон дерево кому-то молится На сумрачной поляне. И плачется, и волится словами без названий. О тополь нежный, тополь черный, Любимец свежих вечеров! И этот трепет разговорный Его качаемых листов Сюда идет: пиши - пиши, Златоволосый и немой. Что надо отроку в тиши Над серебристою молвой? Рыдать, что этот Млечный Путь не мой? "Как много стонет мертвых тысяч Под покрывалом свежим праха! И я последний живописец Земли неслыханного страха. Я каждый день жду выстрела в себя. За что? За что? Ведь, всех любя, Я раньше жил, до этих дней, В степи ковыльной, меж камней". Пришел и сел. Рукой задвинул Лица пылающую книгу. И месяц плачущему сыну Дает вечерних звезд ковригу. "Мне много ль надо? Коврига хлеба И капля молока, Да это небо, Да эти облака!" Люблю и млечных жен, и этих, Что не торопятся цвести. И это я забился в сетях На сетке Млечного Пути. Когда краснела кровью Висла И покраснел от крови Тисс, Тогда рыдающие числа Над бледным миром пронеслись. И синели крылья бабочки, Точно двух кумирных баб очки. Серо-белая, она Здесь стоять осуждена Как пристанище козявок, Без гребня и без булавок, Рукой указав Любви каменной устав. Глаза - серые доски - Грубы и плоски. И на них мотылек Крыльями прилег, Огромный мотылек крылами закрыл И синее небо мелькающих крыл, Кружевом точек берег Вишневой чертой огонек. И каменной бабе огня многоточие Давало и разум и очи ей. Синели очи и вырос разум Воздушным бродяги указом. Вспыхнула темною ночью солома? Камень кумирный, вставай и играй Игор игрою и грома. Раньше слепец, сторох овец, Смело смотри большим мотыльком, Видящий Млечным Путем. Ведь пели пули в глыб лоб, без злобы, чтобы Сбросил оковы гроб мотыльковый, падал в гробы гроб. Гоп! Гоп! В небо прыгай гроб! Камень шагай, звезды кружи гопаком. В небо смотри мотыльком. Помни пока эти веселые звезды, пламя блистающих звезд, На голубом сапоге гопака Шляпкою блещущий гвоздь. Более радуг в цвета! Бурного лета в лета! Дева степей уж не та!<1919>В тебе, любимый город, Старушки что-то есть. Уселась на свой короб И думает поесть. Косынкой замахнулась - косынка не простая: От и до края летит птиц черных стая.1909Источник: Прислал читатель
ЧИСЛАЯ всматриваюсь в вас, о, числа, И вы мне видитесь одетыми в звери, в их шкурах, Рукой опирающимися на вырванные дубы. Вы даруете единство между змееобразным движением Хребта вселенной и пляской коромысла, Вы позволяете понимать века, как быстрого хохота зубы. Мои сейчас вещеобразно разверзлися зеницы Узнать, что будет Я, когда делимое его - единица.1912Источник: Прислал читатель
УТРЕННЯЯ ПРОГУЛКАЛапой белой и медвеж<ээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээвраля 1913Источник: Прислал читатель
ПЕСНЬ СМУЩЕННОГОНа полотне из камней Я черную хвою увидел. Мне казалось, руки ее нет костяней, Стучится в мой жизненный выдел. Так рано? А странно: костяком Прийти к вам вечерком И, руку простирая длинную, Наполнить созвездьем гостинную.Конец 1913Источник: Прислал читатель
КУРГАНКопье татар чего бы ни трогало - Бессильно все на землю клонится. Раздевши мирных женщин догола, Летит в Сибирь - Сибири конница. Курганный воин, умирая, Сжимал железный лик Еврея. Вокруг земля, свист суслика, нора и - Курганный день течет скорее. Семья лисиц подъемлет стаю рожиц, Несется конь, похищенный цыганом, Лежит суровый запорожец Часы столетий под курганом.1915Источник: Прислал читатель
СМЕРТЬ КОНЯИ даже В продаже Конского мяса Есть "око за око" И вера в пришедшего спаса. Грубеем И тихо гробеем. Где в кольцах оглобли говею, Падая наземь бьющимся задом, Кониной, Я - белый конь городов С светлым русалочьим взглядом, Невидящим глазом Синий, В черной оглобле и сбруе, Как снежные струи, Я бьюсь. Так упаду Убитым обетом. Паяцы промчатся Ду-ду и ду-ду, А я упаду Убитым обетом. А город, он к каждому солнцу ночному Протянул по язве И по вопросу: разве?1918-1919Источник: Прислал читатель
* * *Ветер - пение Кого и о чем? Нетерпение Меча быть мячом. Люди лелеют день смерти, Точно любимый цветок. В струны великих, поверьте, Ныне играет Восток. Быть может, нам новую гордость Волшебник сияющих гор даст, И, многих людей проводник, Я разум одену, как белый ледник.1918-1919Источник: Прислал читатель
* * *И вечер темец, И тополь земец, И мореречи, И ты, далече!1921Источник: Прислал читатель
* * *Вши тупо молилися мне, Каждое утро ползли по одежде, Каждое утро я казнил их - Слушай трески,- Но они появлялись вновь спокойным прибоем. Мой белый божественный мозг Я отдал, Россия, тебе: Будь мною, будь Хлебниковым. Сваи вбивал в ум народа и оси, Сделал я свайную хату "Мы - будетляне". Все это делал, как нищий, Как вор, всюду проклятый людьми.Осень 1921Источник: Прислал читатель
МАРИЯ ВЕЧОРАВыступы замок простер В синюю неба пустыню. Холодный востока костер Утра встречает богиню. И тогда-то Звон раздался от подков. Бел, как хата, Месяц ясных облаков Лаву видит седоков. И один из них широко Ношей белою сверкнул, И в его ночное око Сам таинственный разгул Выше мела белых скул Заглянул. "Не святые, не святоши, В поздний час несемся мы, Так зачем чураться ноши В час царицы ночи - тьмы!" Уж по твердой мостовой Идут взмыленные кони. И опять взмахнул живой Ношей мчащийся погони. И кони устало зевают, замучены, Шатаются конские стати. Усы золотые закручены Вождя веселящейся знати. И, вящей породе поспешная дань, Ворота раскрылися настежь. "Раскройся, раскройся, широкая ткань, Находку прекрасную застишь. В руках моих дремлет прекрасная лань!" И, преодолевая странный страх, По пространной взбегает он лестнице И прячет лицо в волосах Молчащей кудесницы. "В холодном сумраке покоя, Где окружили стол скамьи, Веселье встречу я какое В разгуле витязей семьи?" И те отвечали с весельем: "Правду промолвил и дело. Дружен урод с подземельем, И любит высоты небесное тело".- "Короткие четверть часа Буду вверху и наедине. Узнаю, льнут ли ее волоса К моей молодой седине". И те засмеялися дружно. Качаются старою стрелкой часы. Но страх вдруг приходит. Но все же наружно Те всадники крутят лихие усы... Но что это? Жалобный стон и трепещущий говор, И тела упавшего шум позже стука. Весь дрожа, пробегает в молчании повар И прочь убегает, не выронив звука. И мчатся толпою, недоброе чуя, До двери высокой, дубовой и темной, И плачет дружинник, ключ в скважину суя, Суровый, сердитый, огромный. На битву идут они к женственным чарам, И дверь отворилась под тяжким ударом Со скрипом, как будто, куда-то летя, Грустящее молит и плачет дитя. Но зачем в их руках заблистали клинки? Шашек лезвия блещут из каждой руки. Как будто заснувший, лежит обший друг, И на пол стекают из крови озера. А в углу близ стены - вся упрек и испуг - Мария Вечора.<1909-1912>Источник: Прислал читатель
ТРУЩОБЫБыли наполнены звуком трущобы, Лес и звенел и стонал, Чтобы Зверя охотник копьем доконал. Олень, олень, зачем он тяжко В рогах глагол любви несет? Стрелы вспорхнула медь на ляжку, И не ошибочен расчет. Сейчас он сломит ноги оземь И смерть увидит прозорливо, И кони скажут говорливо: "Нет, не напрасно стройных возим". Напрасно прелестью движений И красотой немного девьего лица Избегнуть ты стремился поражений, Копьем искавших беглеца. Все ближе конское дыханье И ниже рог твоих висенье, И чаше лука трепыханье, Оленю нету, нет спасенья. Но вдруг у него показались грива И острый львиный коготь, И беззаботно и игриво Он показал искусство трогать. Без несогласья и без крика Они легли в свои гробы, Он же стоял с осанкою владыки - Были созерцаемы поникшие рабы.<1910>Источник: Прислал читатель
СОН ЛИХАЧАЗачем я сломил Тело и крыло Летевшей бабурки? Плачет село Над могилой девчурки.<1911>Источник: Прислал читатель
* * *Как два согнутые кинжала, Вонзились в небо тополя, И, как усопшая, лежала Кругом широкая земля. Брошен в сумрак и тоску, Белый дворец стоит одинок. И вот к золотому спуска песку, Шумя, пристает одинокий челнок. И дева пройдет при встрече, Объемлема власами своими, И руки положит на плечи, И, смеясь, произносится имя. И она его для нежного досуга Уводит, в багряный одетого руб, А утром скатывает в море подруга Его счастливый заколотый труп.<1911>Источник: Прислал читатель
ИРОНИЯ ВСТРЕЧТы высокомерно улыбнулась На робкий приступ слов осады И ты пошла, не оглянулась, Полна задумчивой досады. Да! Дерзко королеву просить склонить Блеск гордых губ. Теперь я встретился. Угодно изменить Судьбе тебя: ты изучала старый труп.<1912>Источник: Прислал читатель
* * *Зеленый леший - бух лесиный Точил свирель, Качались дикие осины, Стенала благостная ель. Лесным пахучим медом Помазал кончик дня И, руку протянув, мне лед дал, Обманывая меня. И глаз его - тоски сосулек - Я не выносил упорный взгляд: В них что-то просит, что-то сулит В упор представшего меня. Вздымались руки-грабли, Качалася кудель И тела стан в морщинах дряблый, И синяя видель. Я был ненароком, спеша, Мои млады лета, И, хитро подмигнув, лешак Толкнул меня: "Туда?"<1912?>Источник: Прислал читатель
* * *Сон - то сосед снега весной, То левое непрочное правительство в какой-то думе. Коса то украшает темя, спускаясь на плечи, то косит траву. Мера то полна овса, то волхвует словом.<1912>Источник: Прислал читатель
* * *Когда рога оленя подымаются над зеленью, Они кажутся засохшее дерево. Когда сердце н[о]чери обнажено в словах, Бают: он безумен.<1912>Источник: Прислал читатель
СЕМЕРО1 Хребтом и обличьем зачем стал подобен коню, Хребтом и обличьем зачем стал подобен коню, Кому ты так ржешь и смотришь сердито? Я дерзких красавиц давно уж люблю, Я дерзких красавиц давно уж люблю, И вот обменил я стопу на копыто. 2 У девушек нет таких странных причуд, У девушек нет таких странных причуд, Им ветреный отрок милее. Здесь девы холодные сердцем живут, Здесь девы холодные сердцем живут, То дщери великой Г и л е и. 3 Г и л е и великой знакомо мне имя, Г и л е и великой знакомо мне имя, Но зачем ты оставил свой плащ и штаны? Мы предстанем перед ними, Мы предстанем перед ними, Как степные скакуны. 4 Что же дальше будут делая, Игорь, Игорь, Что же дальше будут делая С вами дщери сей страны? Они сядут на нас, белые, Товарищ и друг, Они сядут на нас, белые, И помчат на зов войны. 5 Сколько ж вас, кому охотней, Борис, Борис, Сколько ж вас, кому охотней Жребий конский, не людской? Семь могучих оборотней, Товарищ и друг, Семь могучих оборотней - Нас, снедаемых тоской. 6 А если девичья конница, Борис, Борис, 80 А если девичья конница Бой окончит, успокоясь? Страсти верен, каждый гонится, Товарищ и друг, Страсти верен, каждый гонится Разрубить мечом их пояс. 7 Не ужасное ль в уме, Борис, Борис, Не ужасное ль в уме Вы замыслили, о, братья? Нет, покорны девы в тьме, Товарищ и друг, Нет, покорны девы в тьме - Мы похитим меч и платья. 8 Но, похитив их мечи, что вам делать с их слезами, Борис, Борис, Но, похитив их мечи, что вам делать с их слезами? То исконное оружие. Мы горящими глазами, Товарищ и друг, Мы горящими глазами Им ответим. Это средство - средств не хуже их. 9 Но зачем вам стало надо, Борис, Борис, Но зачем вам стало надо Изменить красе лица? Убивает всех пришельцев их громада, Товарищ и друг, Убивает всех пришельцев их громада, Но нам любо скок беглеца. 10 Кратких кудрей, длинных влас, Борис, Борис, Кратких кудрей, длинных влас Распри или вас достойны? Этот спор чарует нас, Товарищ и друг, Этот спор чарует нас, Ведут к счастью эти войны.1912Источник: Прислал читатель
* * *Небо душно и пахнет сизью и выменем. О, полюбите, пощадите вы меня! Я и так истекаю собою и вами, Я и так уж распят степью и ивами.<Конец 1912>Источник: Прислал читатель
* * *О, черви земляные, В барвиночном напитке Зажгите водяные Два камня в черной нитке. Темной славы головня, Не пустой и не постылый, Но усталый и остылый, Я сижу. Согрей меня. На утесе моих плеч Пусть лицо не шелохнется, Но пусть рук поющих речь Слуха рук моих коснется. Ведь водою из барвинка Я узнаю, все узнаю, Надсмеялась ли косынка, Что зима, растаяв с краю.1913Источник: Прислал читатель
* * *И смелый товарищ шиповника, Как камень, блеснул В лукавом слегка разговоре. Не зная разгадки виновника, Я с шумом подвинул свой стул. Стал думать про море. О, разговор невинный и лукавый, Гадалкою разверзнутых страниц Я в глубь смотрел, смущенный и цекавый, В глубь пламени мерцающих зениц.1913Источник: Прислал читатель
БЕХБасня Знай, есть трава, нужна для мазей. Она растет по граням грязей. То есть рассказ о старых князях: Когда груз лет был меньше стар, Здесь билась Русь и сто татар. С вязанкой жалоб и невзгод Пришел на смену новый год. Его помощники в свирели Про дни весенние свистели И щеки толстые надули, И стали круглы, точно дули. Но та земля забыла смех, Лишь в день чумной здесь лебедь несся, И кости бешено кричали: "Бех",- Одеты зеленью из проса, И кости звонко выли: "Да! Мы будем помнить бой всегда".1913Источник: Прислал читатель
ПЕРУНУНад тобой носились беркута, Порой садясь на бога грудь, Когда миял ты, рея, омута, На рыбьи наводя поселки жуть. Бог, водами носимый, Ячаньем встречен лебедей, Не предопределил ли ты Цусимы Роду низвергших тя людей? Не знал ли ты, что некогда восстанем, Как некая вселенной тень, Когда гонимы быть устанем И обретем в времёнах рень? Сил синих снём, Когда копьем мужья встречали, Тебе не пел ли: "Мы не уснем В иных времен начале"? С тобой надежды верных плыли, Тебя провожавших зовом "Боже", И как добычу тебя поделили были, Когда взошел ты на песчаной рени ложе. Как зверь влачит супруге снеди, Текущий кровью жаркий кус, Владимир не подарил ли так Рогнеде Твой золоченый длинный ус? И станем верны, о, Перуне, Ты знаешь: путь изменит пря, Когда желтой и белой силы пря Перед тобой вновь объединит нас в уне. Навьем возложенный на сани, Как некогда ты проплыл Днепр - Так ты окончил Перунепр, Узнав вновь сладость всю касаний.<1913>Источник: Прислал читатель
* * *Меня проносят [на] [слоно]вых Носилках - слон девицедымный. Меня все любят - Вишну новый, Сплетя носилок призрак зимний. Вы, мышцы слона, не затем ли Повиснули в сказочных ловах, Чтобы ласково лилась на земли, Та падала, ласковый хобот. Вы, белые призраки с черным, Белее, белее вишенья, Трепещ[е]те станом упорным, Гибки, как ночные растения. А я, Бодисатва на белом слоне, Как раньше, задумчив и гибок. Увидев то, дева ответ[ила] мне Огнем благодарных улыбок. Узнайте, что быть [тяжелым] слоном Нигде, никогда не бесчестно. И вы, зачарован[ы] сном, Сплетайтесь носилками тесно. Волну клыка как трудно повторить, Как трудно стать ногой широкой. Песен с венками, свирелей завет, Он с нами, на нас, синеокий.<1913>Источник: Прислал читатель
НАПИСАННОЕ ДО ВОЙНЫЧто ты робишь, печенеже, Молотком своим стуча? - О, прохожий, наши вежи Меч забыли для мяча. В день удалого похода Сокрушила из засады Печенегова свобода Святославовы насады. Он в рубахе холщевой, Опоясанный мечом, Шел пустынной бечевой. Страх для смелых нипочем! Кто остаться в Перемышле Из-за греков не посмели, На корму толпою вышли - Неясыти видны мели. Далеко та мель прославлена, Широка и мрачна слава, Нынче снова окровавлена Светлой кровью Святослава. Чу, последний, догоняя, Воин, дальнего вождя, Крикнул: "Дам, о, князь, коня я, Лишь беги от стрел дождя!" Святослав, суров, окинул Белым сумраком главы, Длинный меч из ножен вынул И сказал: "Иду на вы!" И в трепет бросились многие, Услыша знакомый ответ. Не раз мы в увечьях, убогие, Спасались от княжеских чет. Над смущенною долиной Он возникнул, как утес, Но прилет петли змеиной Смерть воителю принес. "Он был волком, не овечкой! - Степи молвил предводитель.- Золотой покрой насечкой Кость, где разума обитель. Знаменитый сок Дуная Наливая в глубь главы, Стану пить я, вспоминая Светлых клич: "Иду на вы!" - Вот зачем сижу я, согнут, Молотком своим стуча. Знай, шатры сегодня дрогнут, Меч забудут для мяча. Степи дочери запляшут, Дымом затканы парчи, И подковой землю вспашут, Славя бубны и мячи.<1913>Источник: Прислал читатель
НОЧЬ В ГАЛИЦИИРусалка С досок старого дощаника Я смотрю на травы дна, В кресла белого песчаника Я усядуся одна. Оран, оран дикой костью Край, куда идешь. Ворон, ворон, чуешь гостью? Мой, погибнешь, господине! Витязь Этот холод окаянный, Дикий вой русалки пьяной. Всюду визг и суматоха, Оставаться стало плохо. (Уходит.) Песня ведьм Ла-ла сов! Ли-ли соб! Жун-жан - соб леле. Соб леле! Ла, ла, соб. Жун-жан! Жун-жан! Русалки (поют) Иа ио цолк. Цио иа паццо! Пиц пацо! Пиц пацо! Ио иа цолк! Дынза, дынза, дынза! Русалки (держат в руке учебник Сахарова и поют по нему) Между вишен и черешен Наш мелькает образ грешен. Иногда глаза проколет Нам рыбачья острога, А ручей несет и холит, И несет сквозь берега. Пускай к пню тому прильнула Туша белая овцы И к свирели протянула Обнаженные резцы. Руахадо, рындо, рындо. Шоно, шоно, шоно. Пинцо, пинцо, пинцо. Пац, пац, пац. Похороны опришками товарища "Гож нож!" - то клич боевой, Теперь ты не живой. Суровы легинй, А лица их в тени. Русалка Кого несет их шайка, Соседка, отгадай-ка. Русалки Ио иа цолк, Ио иа цолк. Пиц, пац, пацу, Пиц, пац, паца. Ио иа цолк, ио иа цолк, Копоцамо, миногамо, пинцо, пинцо, пинцо! Ведьмы Шагадам, магадам, выкадам. Чух, чух, чух. Чух. (Вытягиваются в косяк, как журавли, улетают.) Разговаривающие галичанки Вон гуцул сюда идет, В своей черной безрукавке. Он живет На горах с высокой Мавкой. Люди видели намедни, Темной ночью на заре, Это верно и не бредни, Там на камне-дикаре. Узнай же! Мава черноброва, Но мертвый уж, как лук, в руках: Гадюку держите сурово, И рыбья песня на устах. А сзади кожи нет у ней, Она шиповника красней, Шагами хищными сильна, С дугою властных глаз она, И ими смотрится в упор, А за ремнем у ней топор. Улыбки нету откровеннее, Да, ты ужасно, привидение.Декабрь 1913Источник: Прислал читатель
ВОСПОМИНАНИЯДостойны славы пехотинцы, Закончив бранную тревогу. Но есть на свете красотинцы И часто с ними идут в ногу. Вы помните, мы брали Перемышль Пушкинианской красоты. Не может быть, чтоб вы не слышали Осады вашей высоты. Как судорга - пальба Кусманека, Иль Перемышль старый старится? От поцелуев нежных странника Вся современность ниагарится. Ведь только, только Ниагаре Воскликну некогда: "Товарищ!" (Самоотрицание в анчаре, На землю ласково чинарясь.) А вы, старейшие из старых, Старее, нежели Додо, Идите прочь! Не на анчарах Вам вить воробушка гнездо. Для рукоплескания подмышек Раскрывши свой увядший рот, Вас много, трепетных зайчишек, Скакало в мой же огород. В моем пере на Миссисипн Обвенчан старый умный Нил. Его волну в певучем скрипе Я эхнатэнственно женил.<1915>Источник: Прислал читатель
СУЭНа небо восходит Суа. С востока приходят с улыбкой Суэ. Бледнея, шатаются нашей земли, Не могут набег отразить, короли. Зовут Суэ князя Веспуччи, Разит он грозою гремучей. Чипчасы шатаются, падая, Победой Суэ окровавленно радуя. И вот Монтезума, бледнея, пришел И молвил: "О, боги! Вам дали и дол", Не смея сказать им: "О, братья!" Но что же? На нем уж железное платье Суэ на владыку надели. Он гордость смирил еле-еле. Он сделался скоро темней и смуглей, Он сделался черен, как пепел. 3 дня он лежал на цветах из углей, 3 дня он из клюва колибрина не пил. На третий его на носилках уносят. Как смерть, их пришествие губит и косит.<1915>Источник: Прислал читатель
СМЕРТЬ В ОЗЕРЕ"За мною, взвод!" - И по лону вод Идут серые люди, Смелы в простуде. Это кто вырастил серого мамонта грудью? И ветел далеких шумели стволы. Это смерть и дружина идет на полюдье, И за нею хлынули валы. У плотины нет забора, Глухо визгнули ключи. Колесница хлынула Мора И за нею влажные мечи. Кто по руслу шел, утопая, Погружаясь в тину болота, Тому смерть шепнула: "Пая, Здесь стой, держи ружье и жди кого-то". И к студеным одеждам привыкнув И застынув мечтами о ней, Слушай: смерть, пронзительно гикнув, Гонит тройку холодных коней. И, ремнями ударив, торопит И на козлы, гневна вся, встает, И заречною конницей топит Кто на Висле о Доне поет. Чугун льется по телу вдоль ниток, В руках ружья, а около - пушки. Мимо лиц - тучи серых улиток, Пестрых рыб и красивых ракушек. И выпи протяжно ухали, Моцарта пропели лягвы, И мертвые, не зная, здесь мокро, сухо ли, Шептали тихо: "Заснул бы, ляг бы!" 'Но когда затворили гати туземцы, Каждый из них умолк. И диким ужасом исказились лица немцев, Увидя страшный русский полк. И на ивовой ветке извилин, Сноп охватывать лапой натужась, Хохотал задумчивый филин, Проливая на зрелище ужас.<1915>Источник: Прислал читатель
БОГ 20-го ВЕКАКак А, Как башенный ответ - который час? Железной палкой сотню раз Пересеченная Игла, Серея в небе, точно Мгла, Жила. Пастух железный, что он пас? Прочтя железных строк записки, Священной осению векши, Страну стадами пересекши, Струили цокот, шум и писки. Бросая ветку, родите стук вы! Она, упав на коврик клюквы, Совсем как ты, сокрывши веко, Молилась богу другого века. И тучи проволок упали С его утеса на леса, И грозы стаями летали В тебе, о, медная леса. Утеса каменные лбы, Что речкой падали, курчавясь, И окна северной избы - Вас озарял пожар-красавец. Рабочим сделан из осей, И икс грозы закрыв в кавычки, В священной печи жег привычки Страны болот, озер, лосей. И от браг болотных трезв, Дружбе чужд столетий-пьяниц, Здесь возник, быстер и резв, Бог заводов - самозванец. Ночью молнию урочно Ты пролил на города, Тебе молятся заочно Труб высокие стада. Но гроз стрела на волосок Лишь повернется сумасшедшим, Могильным сторожем песок Тебя зарыть не сможет - нечем. Железных крыльев треугольник, Тобой заклеван дола гад, И разум старший, как невольник, Идет исполнить свой обряд. Но был глупец. Он захотел, Как кость игральную, свой день Провесть меж молний. После, цел, Сойти к друзьям - из смерти тень. На нем охотничьи ремни И шуба заячьего меха, Его ружья верны кремни, И лыжный бег его утеха. Вдруг слабый крик. Уже смущенные Внизу столпилися товарищи. Его плащи - испепеленные. Он обнят дымом, как пожарище. Толпа бессильна; точно курит Им башни твердое лицо. Невеста трупа взор зажмурит, И,после взор еще... еще... Три дня висел как назидание Он в вышине глубокой неба. Где смельчака найти, чтоб дань его Безумству снесть на землю, где бы?<1915>Источник: Прислал читатель
* * *В холопий город парус тянет. Чайкой вольницу обманет. Куда гнется - это тайна, Золотая судна райна. Всюду копья и ножи, Хлещут мокрые ужи. По корме смоленой стукать Не устанет медный укоть, На носу темнеет пушка, На затылках хлопцев смушки. Что задумалися, други, Иль челна слабы упруги? Видишь, сам взошел на мост, Чтоб читать приказы звезд. Догорят тем часом зори На смоле, на той кокоре. Кормщик, кормщик, видишь, пря В небе хлещется, и зря? Мчимтесь дальше на досчане! Мчимся, мчимся, станичане. Моря веслам иль узки? Мчитесь дальше, паузки! В нашей пре заморский лен, В наших веслах только клен. На купеческой беляне Браги груз несется пьяный; И красивые невольницы Наливают ковш повольницы. Голубели раньше льны, Собирала псковитянка, Теперь, бурны и сильны, Плещут, точно самобранка.<1915>Источник: Прислал читатель
* * *Усадьба ночью, чингисхань! Шумите, синие березы. Заря ночная, заратустрь! А небо синее, моцарть! И, сумрак облака, будь Гойя! Ты ночью, облако, роопсь! Но смерч улыбок пролетел лишь, Когтями криков хохоча, Тогда я видел палача И озирал ночную, смел, тишь. И вас я вызвал, смелоликих, Вернул утопленниц из рек. "Их незабудка громче крика",- Ночному парусу изрек. Еще плеснула сутки ось, Идет вечерняя громада. Мне снилась девушка-лосось В волнах ночного водопада. Пусть сосны бурей омамаены И тучи движутся Батыя, Идут слова, молчаний Каины, - И эти падают святые. И тяжкой походкой на каменный бал С дружиною шел голубой Газдрубал.<1915>Источник: Прислал читатель
ЗВЕРЬ+ЧИСЛОКогда мерцает в дыме сел Сверкнувший синим коромысел, Проходит Та, как новый вымысел, И бросит ум на берег чисел. Воскликнул жрец: "О, дети, дети!" - На речь афинского посла. И ум, и мир, как плащ, одеты На плечах строгого числа. И если смертный морщит лоб Над винно-пенным уравнением, Узнайте: делает он, чтоб Стать роста на небо растением. Прочь застенок! Глаз не хмуря, Огляните чисел лом. Ведь уже трепещет буря, Полупоймана числом. Напишу в чернилах: верь! Близок день, что всех возвысил! И грядет бесшумно зверь С парой белых нежных чисел! Но, услышав нежный гомон Этих уст и этих дней, Он падет, как будто сломан, На утесы меж камней.21 августа 1915Источник: Прислал читатель
* * *И снова глаза щегольнули Жемчугом крупным своим И просто и строго взглянули На то, что мы часто таим. Прекрасные жемчужные глаза, Звенит в них утром войска "вашество". За серебром бывают образа, И им не веровать - неряшество. Упорных глаз сверкающая резь И серебристая воздушь. В глазах: "Певец, иди и грезь!" - Кроме меня понять кому ж? И вы, очаревна, внимая, Блеснете глазами из льда. Взошли вы, как солнце в погоду Мамая, Над степью старою слов "никогда". Пожар толпы погасит выход Ваш. Там буду я, вам верен, близь, Петь восхитительную прихоть Одеть холодных камней низь. Ужель, проходя по дорожке из мауни, Вы спросите тоже: "Куда они?"Сентябрь-октябрь 1915Источник: Прислал читатель
* * *Моих друзей летели сонмы. Их семеро, их семеро, их сто! И после испустили стон мы. Нас отразило властное ничто. Дух облака, одетый в кожух, Нас отразил, печально непохожих. В года изученных продаж, Где весь язык лишь "дам" и "дашь". Теперь их грезный кубок вылит. О, роковой ста милых вылет! А вы, проходя по дорожке из мауни, Ужели нас спросите тоже, куда они?Начало 1916Источник: Прислал читатель
* * *Моя так разгадана книга лица: На белом, на белом - два серые зня! За мною, как серая пигалица, Тоскует Москвы простыня.<Начало 1916>Источник: Прислал читатель
* * *О, если б Азия сушила волосами Мне лицо - золотым и сухим полотенцем, Когда я в студеном купаюсь ручье. Ныне я, скромный пастух, Косу плету из Рейна и Ганга и Хоанхо. И коровий рожок лежит около - Отпиленный рог и с скважиной звонкая трость.<1916>Источник: Прислал читатель
* * *Вновь труду доверил руки И доверил разум свой. Он ослабил голос муки, Неумолчный ночью вой. Судьбы чертеж еще загадочный Я перелистываю днями. Блеснет забытыми заботами Волнующая бровь, Опять звенит работами Неунывающая кровь.<1916>Источник: Прислал читатель
* * *Где, как волосы девицыны, Плещут реки, там в Царицыне, Для неведомой судьбы, для неведомого боя, Нагибалися дубы нам ненужной тетивою, В пеший полк 93-й, Я погиб, как гибнут дети.19 мая 1916Источник: Прислал читатель
* * *Татлин, тайновидец лопастей И винта певец суровый, Из отряда солнцеловов. Паутинный дол снастей Он железною подковой Рукой мертвой завязал. В тайновиденье щипцы. Смотрят, что он показал, Онемевшие слепцы. Так неслыханны и вещи Жестяные кистью вещи.Конец мая 1916Источник: Прислал читатель
* * *Веко к глазу прилепленно приставив, Люди друг друга, быть может, целуют, Быть может же, просто грызут. Книга войны за зрачками пылает Того, кто у пушки, с ружьем, но разут. Потомок! От Костомарова позднего Скитаясь до позднего Погодина, Имя прочтете мое, темное, как среди звезд Нева, Среди клюкву смерти проливших за то, чему имя старинное "родина", А имя мое страшней и тревожней На столе пузырька С парой костей у слов: "Осторожней, Живые пока!" Это вы, это вы тихо прочтете О том, как ударил в лоб, Точно кисть художника, дроби ком, Я же с зеленым гробиком У козырька Пойду к доброй старой тете. Сейчас все чары и насморк, И даже брашна, А там мне не будет страшно. - На смерть!Вторая половина 1916Источник: Прислал читатель
* * *Ласок Груди среди травы, Вы вся - дыханье знойных засух. Под деревом стояли вы, А косы Жмут жгут жестоких жалоб в жёлоб, И вы голубыми часами Закутаны медной косой. Жмут, жгут их медные струи. А взор твой - это хата, Где жмут веретено Две мачехи и пряхи. Я выпил вас полным стаканом, Когда голубыми часами Смотрели в железную даль. А сосны ударили в щит Своей зажурчавшей хвои, Зажмуривши взоры старух. И теперь Жмут, жгут меня медные косы.<1916>Источник: Прислал читатель
* * *Сегодня строгою боярыней Бориса Годунова Явились вы, как лебедь в озере. Я не ожидал от вас иного И не сумел прочесть письмо зари. А помните? Туземною богиней Смотрели вы умно и горячо, И косы падали вечерней голубиней На ваше смуглое плечо. Ведь это вы скрывались в ниве Играть русалкою на гуслях кос. Ведь это вы, чтоб сделаться красивей, Блестели медом - радость ос. Их бусы золотые Одели ожерельем Лицо, глаза и волос. Укусов запятые Учили препинанью голос, Не зная ссор с весельем. Здесь Божия мать, ступая по колосьям, Шагала по нивам ночным. Здесь думою медленной рос я И становился иным. Здесь не было "да", Но не будет и "но". Что было - забыли, что будем - не знаем. Здесь Божия матерь мыла рядно, И голубь садится на темя за чаем.1916, 1922Источник: Прислал читатель
* * *Народ поднял верховный жезел, Как государь идет по улицам. Народ восстал, как раньше грезил. Дворец, как Цезарь раненый, сутулится. В мой царский плащ окутанный широко, Я падаю по медленным ступеням, Но клич "Свободе не изменим!" Пронесся до Владивостока. Свободы песни, снова вас поют! От песен пороха народ зажегся. В кумир свободы люди перельют Тот поезд бегства, тот, где я отрекся. Крылатый дух вечернего собора Чугунный взгляд косит на пулеметы. Но ярость бранного позора - Ты жрица, рвущая тенета. Что сделал я? Народной крови темных снегирей Я бросил около пылающих знамен, Подругу одевая, как Гирей, В сноп уменьшительных имен. Проклятья дни! Ужасных мук ужасный стон. А здесь - о, ржавчина и цвель! - Мне в каждом зипуне мерещится Дантон, За каждым деревом - Кромвель.10 марта 1917Источник: Прислал читатель
ОГНЕВОДУСлово пою я о том, Как огневод, пота струями покрытый, в пастушеской шкуре из пепла, дыма и копоти, Темный и смуглый, Белым поленом кормил тебя, Дровоядного зверя огня. Он, желтозарный, то прятался смертью За забор темноты, то ложился кольцом, как собака, В листве черного дерева мрака. И тогда его глаз нам поведал про оперение синего зимородка. И черными перьями падала черная ветвь темноты. После дико бросался и грыз, гривой сверкнув золотой, Груду полен среброрунных, То глухо выл, пасть к небу подняв,- от холода пламенный голод, жалуясь звездам. Через решетку окна звезды смотрели. И тебя, о, огонь, рабочий кормил Тушами белых берез испуганной рощи, Что колыхали главами, про ночь шелестя И что ему все мало бы, а их ведь не так уже много. О приходе людей были их жалобы. Даже На вывеску "Гробов продажа" (крик улиц темноты) Падала тихая сажа.23 октября 1917Источник: Прислал читатель
* * *Л. Г. А я Из вздохов дань Сплетаю В Духов день. Береза склонялась к соседу, Как воздух зеленый и росный. Когда вы бродили по саду, Вы были смелы и прекрасны. Как будто увядает день его, Береза шуметь не могла. И вы ученица Тургенева! И алое пламя повязки узла! Может быть, завтра Мне гордость Сиянье сверкающих гор даст. Может, я сам, К 7 небесам Многих недель проводник, Ваш разум окутаю, Как строгий ледник, И снежными глазами В зеленые ручьи Парчой спадая гнутою, Что все мы - ничьи, Плещем у ног Тканей низами. Горной тропою поеду я, Вас проповедуя. Что звезды и солнце - все позже устроится. А вы, вы - девушка в день Троицы. Там буду скитаться годы и годы. С коз Буду писать сказ О прелестях горной свободы. Их дикое вымя Сосет пастушонок. Где грозы скитаются мимо, В лужайках зеленых, Где облако мальчик теребит, А облако - лебедь, Усталый устами. А ветер, Он вытер Рыданье утеса И падает, светел, Выше откоса. Ветер утих. И утух Вечер утех У тех смелых берез, С милой смолой, Где вечер в очах Серебряных слез. И дерево чар серебряных слов. Нет, это не горы! Думаю, ежели к небу камень теснится, А пропасти пеной зеленою моются, Это твои в день Троицы Шелковые взоры. Где тропинкой шелковой, Помните, я шел к вам, Шелковые ресницы! Это, Тонок И звонок, Играет в свирель Пастушонок. Чтоб кашу сварить, Пламя горит. А в омуте синем Листья кувшинок.<Май-июнь 1918>Источник: Прислал читатель
ХАРЬКОВСКОЕ ОНОГде на олене суровый король Вышел из сумрака северных зорь, Где белое, белое - милая боль, Точно грыз голубя милого хорь. Где ищет белых мотыльков Его суровое бревно, И рядом темно молоко - Так снежен конь. На нем Оно! Оно струит, как темный мед, Свои целуемые косы. На гриве бьется. Кто поймет, Что здесь живут великороссы? Ее речными именами Людей одену голоса я. Нога качает стременами, Желтея смугло и босая.<Лето 1918>Источник: Прислал читатель
* * *Сияющая вольза Желаемых ресниц И ласковая дольза Ласкающих десниц. Чезори голубые И нрови своенравия. О, мраво! Моя моролева, На озере синем - мороль. Ничтрусы - туда! Где плачет зороль.<1918>Источник: Прислал читатель
О СВОБОДЕВихрем разумным, вихрем единым Все за богиней - туда! Люди крылом лебединым Знамя проносят труда. Жгучи свободы глаза, Пламя в сравнении - холод! Пусть на земле образа! Новых построит их голод. Двинемся, дружные, к песням! Все за свободой - вперед! Станем землею - воскреснем, Каждый потом оживет! Двинемся в путь очарованный, Гулким внимая шагам. Если же боги закованы, Волю дадим и богам!Начало ноября 1918, 1922Источник: Прислал читатель
ЖИЗНЬРосу вишневую меча Ты сушишь волосом волнистым. А здесь из смеха палача Приходит тот, чей смех неистов. То черноглазою гадалкой, Многоглагольная, молчишь, А то хохочущей русалкой На бивне мамонта сидишь. Он умер, подымая бивни, Опять на небе виден Хорс. Его живого знали ливни - Теперь он глыба, он замерз. Здесь скачешь ты, нежна, как зной, Среди ножей, светла, как пламя. Здесь облак выстрелов сквозной, Из мертвых рук упало знамя. Здесь ты поток времен убыстрила, Скороговоркой судит плаха. А здесь кровавой жертвой выстрела Ложится жизни черепаха. Здесь красных лебедей заря Сверкает новыми крылами. Там надпись старого царя Засыпана песками. Здесь скачешь вольной кобылицей По семикрылому пути. Здесь машешь алою столицей, Точно последнее "прости".Начало января 1919Источник: Прислал читатель
* * *В этот день голубых медведей, Пробежавших по тихим ресницам, Я провижу за синей водой В чаше глаз приказанье проснуться. На серебряной ложке протянутых глаз Мне протянуто море и на нем буревестник; И к шумящему морю, вижу, птичая Русь Меж ресниц пролетит неизвестных. Но моряной любес опрокинут Чей-то парус в воде кругло-синей, Но зато в безнадежное канут Первый гром и путь дальше весенний.<1919>Источник: Прислал читатель
* * *Весны пословицы и скороговорки По книгам зимним проползли. Глазами синими увидел зоркий Записки стыдесной земли. Сквозь полет золотистого мячика Прямо в сеть тополевых тенет В эти дни золотая мать-мачеха Золотой черепашкой ползет.Весна 1919Источник: Прислал читатель
* * *Весеннего Корана Веселый богослов, Мой тополь спозаранок Ждал утренних послов. Как солнца рыболов, В надмирную синюю тоню Закинувши мрежи, Он ловко ловит рев волов И тучу ловит соню, И летней бури запах свежий. О, тополь-рыбак, Станом зеленый, Зеленые неводы Ты мечешь столба. И вот весенний бог (Осетр удивленный) Лежит на каждой лодке У мокрого листа. Открыла просьба: "Небо дай" - Зеленые уста. С сетями ловли бога Великий Тополь Ударом рога Ударит о поле Волною синей водки.Весна 1919Источник: Прислал читатель
* * *Над глухонемой отчизной: "Не убей!" И голубой станицей голубей Пьяница пением посоха пуль, Когда ворковало мычание гуль: "Взвод, направо, разом пли! Ошибиться не моги! Стой - пали! Свобода и престол, Вперед! " И дева красная, открыв подол, Кричит: "Стреляй в живот! Смелее, прямо в пуп!" Храма дальнего набат, У забора из оград Общий выстрел, дымов восемь - "Этот выстрел невпопад!" Громкий выстрелов раскат. 18 быстрых весен С песней падают назад. Молот выстрелов прилежен, И страницей ночи нежен, По-русалочьи мятежен Умный труп. Тело раненой волчицы С белой пеной на губах? Пехотинца шаг стучится Меж малиновых рубах. Так дваждыпадшая лежала, И ветра хладная рука Покров суровый обнажала. Я видел тебя, русалку восстаний, Где стонут!1919Источник: Прислал читатель
СЛУЧАЙНапитка огненной смолой Я развеселил суровый чай, И Лиля разуму "долой" Провозглашает невзначай. И пара глаз на кованом затылке Стоит на страже бытия. Лепешки мудрые и вилки, Цветов кудрявая и смелая семья. Прозрачно-белой кривизной Нас отражает самовар, Его дыхание и зной, И в небо падающий пар - Все бытия дает уроки, [Закона требуя взамен] потоки. Бег могучий, бег трескучий Прямо к солнцу [держит] бык, Смотрит тучей, сыплет кучей Черных искр, грозить привык. Добрый бык, небес не мучай, Не дыши, как паровик. Ведь без неба [видеть] нечем, В чьи рога венками мечем.Апрель 1919Источник: Прислал читатель
* * *И черный рак на белом блюде Поймал колосья синей ржи. И разговоры о простуде, О море праздности и лжи. Но вот нечаянный звонок: "Мы погибоша, аки обре!" Как Цезарь некогда, до ног Закройся занавесью. Добре! Умри, родной мой. Взоры если Тебя внимательно откроют, Ты скажешь, развалясь на кресле: "Я тот, кого не беспокоят".<1919>Источник: Прислал читатель
* * *Я вышел юношей один В глухую ночь, Покрытый до земли Тугими волосами. Кругом стояла ночь И было одиноко, Хотелося друзей, Хотелося себя. Я волосы зажёг, Бросался лоскутами, кольцами И зажигал кр<ээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээло 1922?Источник: Прислал читатель
|
|
СТИХИЯ: Лучшая поэзия © 1996-2006
Вопросы и комментарии? Пишите