12.VIII.2000, суббота.
Дежурили Кирилл Осповат, Митя Харитонов, Дима Тихонов.
Встали рано, что, в общем, свойственно дежурным. Дежурным был и завтрак, состоявший из гречки с тушенкой. Естественно, все ожидали жару, предсказанную А.Е. Также естественно, что никакой жары не было (скорее всего, и не будет).
Отходили последними; М. Алешковский, как всегда, позабывал уйму необходимых в походе вещей, как-то носки и карты. Когда мы отходили, пошел (а точнее, побежал) дождь.
Впрочем, ни дождь, ни то обстоятельство, что мы отходили последними, не помешали нам догнать и перегнать всех, вместе взятых, на что ушло от полутора до двух часов непрерывной гребли.
Последней же оказалась наша байдарка, поскольку мы с Т.Н. и Аней К. позволили себе надолго расслабиться, углубившись в диспут о восточной культуре. Диспуты вообще оказались важной культурной составляющей этого похода; например, в предыдущем диспуте на борту нашего судна Т.Н. оперировала такой нравственной категорией, как "за гранью добра и зла". Поразмыслив над тем, какой поступок за гранью добра и зла мог бы совершить наш экипаж, мы поняли, что нам следовало бы утопить весла, выпрыгнуть из байдарки и поплыть обутыми и одетыми в разные стороны. Результатом же следующего диспута явилось распевание песни:
Издалека долго
Течет река Конго,
Течет река Конго,
Конца и края нет.Среди песков белых,
Среди лиан зрелых
Течет мое Конго,
А мне (нужное вписать) лет!
Еще один диспут был посвящен выяснению того, каким размером написаны строки:
Здесь группа "Кирпичи", а зовут меня Василий.
Мастер слова очень сильный.
Затем все взалкали привала. Расчет был сделан на то, что мы остановимся, поедим и почешем дальше. Но, остановившись, мы поняли, что это надолго. Распаковывая вещи, Митя А. обнаружил свою миску расплющенной до овального состояния. Он долго ругался и грозился "попацанить по-базарски" с тем, кто это сделал, но все смеялись и никто не признавался. Когда Митя относительно успокоился, он вторично запустил руку в мешок и достал кружку - также овальную. Потом А.Е. и Дрибинский установили тент, были поставлены палатки, причем две из них, непонятно, впрочем, с какого перепугу, оказались метрах в шестидесяти от основной массы. Народ был послан за дровами, и сей процесс растянулся на весь вечер. Принесенных дров хватило на два костра, на одном готовили еду, а вокруг второго сушили носки и обувь. Зрелище было то еще, слава Богу, есть фотографии. На ужин, оказавшийся двойным, готовились оладьи (они же блины). Посуду после этого мыл я, и мне это не понравилось.
Совсем вечером состоялся концерт по заявкам, изобилующий религиозной и народно-патриотической тематикой (половина арий из "Jesus Christ Superstar", а также песни "Go down Moses", "In the army now", "Темная ночь", "Пограничник", "Конь" и др.), а апофеозом оного стало исполнение песни про есаула (не Олега Газманова, а Игоря Угольникова). Исполнение сопровождалось наглядной демонстрацией того, как именно по степи скакал есаул (а также его конь). Демонстрацией, так сказать, занимались Мручок, А. Алешковская, Финик, Айна и М. Ермакова. После этого все легли спать. Вот так.
Записывал Хар
13.VIII.2000, воскресенье.
Дежурили Тамара Натановна, Аня Кадышева, Илья Овчинников.
Я проснулся в 7-43, решил больше не засыпать и в 8-00 с ужасом услышал звонки будильников - сначала своего, потом осповатовского. Возблагодарив небо за отсутствие дождя, я стал одеваться - впервые за поход пришлось надеть (с ненавистью) резиновые сапоги. Необходимость разводить костер повергла меня в замешательство, и я пошел за водой. Затем я собрался делать костер, тут проснулся Митя К. и закурил. Вместе с ним мы сложили самый многообещающий костер на свете, и тут пошел дождь. Мы не собирались отступать, но из палатки высунулась голова Тамары Натановны и велела нам расходиться. И разойтись я, кстати, сразу ж согласился. Впрочем, лафа была недолгой, т.к. скоро дождь перестал, и голос Т.Н. призвал меня к дежурству. Я вылез опять, вылезла и Т.Н., вылез и самоотверженный Митя К., вылез и Андрей Ефимович, прочитавший нравоучительную лекцию о том, почему мы не поплывем, почему надо спать дальше, а также о том, как надо варить рис. (Рядом со мной Марат сушит спальник, а Мити рубят дрова.)
В итоге мы занялись костром уже втроем (дождь тем временем пошел вновь, и очень активно), и с энной попытки Митя К. зажег костер; на это ушла вся моя туалетная бумага. Из-за задержек, вызванных дождем, завтрак был готов позже обычного, и наша байдарка (последняя, т.к. дежурная) выплыла около часа. В моменту отплытия стало довольно тепло (хотя и пасмурно), так что я начал раздеваться и попал пальцем в небо - дождь пошел вновь. Так мы плыли пару часов, пока А) не увидели среди туч уголочек неба Б) не доплыли до бурлилки длиной метров сто (это и были обещанные в лоции "пороги"; не пороги, а курам на смех). Вскоре после нее мы догнали байдарку Фиников, с которой вступили в соревнования. Но скоро они расслабились, и мы вырвались вперед; за очередным поворотом мы увидели дивную картину - все наши байдарки стояли вплотную друг к другу, причем гребцы не гребли, а попусту лежали и отдыхали. Мы пришвартовались к ним, и образовали своего рода катамаран.
Когда надоело отдыхать, то мы так и поплыли. Некоторые даже разобрали весла, и гребли, как на катамаране. Потом надоело и это, мы расцепились и встали на стоянку около четырех. К этому моменту светило уже совсем яркое солнце, и все пошли купаться. Некоторые также мыли головы. Финик и Маша Е. поехали на тот берег за грибами. Посреди главной дороги повесили веревку для сушки одежды. В шесть начали разводить костер. В лесу я встретил Марата и Макса, которые пришли тоже за дровами. Макс валил деревья одной левой (утверждает, что правой). Отправившись за новой порцией, я встретил Диму Тихонова. Он лупил по некоторым деревьям топором. Рядом с главным костром разводил альтернативный костер Андрей Ефимович. Растопкой ему послужила газета "МЗН" с портретами Примакова и Лукашенко, послужившая также поводом для диспута о Лукашенко. АЕК его хвалил, а мы с ТНЭ ругали. Это не помешало нам с АЕК достичь консенсуса по винно-водочным вопросам.
На альтернативном костре А.Е. приготовил замечательный грибной суп. Картошка долго не закипала, но закипела наконец, так что на ужин были кроме супа картошка с тушенкой, молоко, водка и чай (последовательно и параллельно). Ужин плавно перетек в диспут о литературе, в ходе которого Кирилл Осповат назвал "Евгения Онегина" произведением ни о чем и утверждал, что Милорад Павич - классик современности. Тамара Натановна отстаивала несколько отличную точку зрения. Диспут сменила игра в слона - веселая, но еще более бестолковая, чем в прошлый раз. Никто никого ни разу не провез докуда было надо. Зато сидеть на Максе мне понравилось.
Митя Харитонов, сидя на слоне, успел крикнуть: "Вперед, тупое животное!" Игру в слона сменило несколько вялое пение песен, причем под конец была спета песня про караван. Перед сном мы с Кириллом говорили о Тютчеве и многом другом. Ночью мне приснилось, что я еще учусь в школе, и к нам туда приезжает Путин. Он был в кимоно. (Путина сопровождал Глеб Павловский, причем на фасаде школы висело два плаката. На одном, побольше, для Путина был написан приблизительный текст его приветственной речи. На другом, поменьше, красовалось примерно следующее: "Идиоты! Кто из вас написал ему такую дебильную шпаргалку? X, Y, Z (перечень фамилий) - уволю к чертовой матери!") Со временем лицо Путина сменилось лицом Мити А., пришедшего за чаем в 8-24.
14 VIII 19:20
P.S. Очень важно! Вечером у костра Макс Лукин рассказал, как работал в "Philip Morris" грузчиком. "А я думал - менеджером", - сказал Марат. Вскоре Марат сообщил, что у него есть диплом секретаря-делопроизводителя. "Откуда?" - спросил я. "Нашел", - объяснил Макс. "И я могу себе позволить не работать грузчиком", - уточнил Марат.
Записывал Илья Овчинников
