|
|
Словесность: Рассказы: Александр Филиппов
INDUSTRIAL TRIP #897
Трубы в моей душе,
дым под плевой век,
нефть и мазут в волосах,
на соленых губах смех.
Я брожу среди ржавых обиженных металлоконструкций. Чувствую необычное щекотание в груди, переступая через пыльные груды ломаного железобетона.
Подъемные краны в голубом небе, бесчувственные фаллосы труб в облаках, человек отвернулся от вас.
Желтая собака твоего сна. Она скользнула из твоих сузившихся зрачков много миллионов лет назад. Сколько ночей с тех пор состоялось в холодном поту ее объятий, сколько воя и умиления принесла она в этот мир...
Бредущая среди неясных идей, беспочвенных предчувствий и всякой другой мути, она одним прикосновением своего языка превращает бесполезные тени сознаний в разные материальные формы и конструкции. О, я чувствую след ее шершавого языка под своими ногами. Стоять здесь дольше опасно, пора двигаться дальше.
Ковшерукий индустриальный демон. Это происходило в ту пору, когда желтая собака твоего сна еще не опробовала свой нынешний стиль. Тогда ее детища были инкапсулированы и просты, а язык - изящно раздвоен. Отделившись от некого неизвестного родителя (предположительно умер во время родов), ковшерукий занялся саморазвитием и укреплением, дабы посвятить вторую, благополучную часть своей жизни безопасному разложению и медитации. Он был стальной, сильный любитель прямых углов и, в сущности, никому не мешал. Но, как говорится, демон демону - когтистый зверек.
Бродил тогда по миру некий крысоподобный странник. У него были длинные когти на передних лапах, маленькие красные глаза, длинный лысый хвост и целая толпа первородных грешков, волочившаяся за ним, дребезжа, как связка консервных банок. Бродил крысоподобный по земле не спроста. Делая вид, что просто голоден, он обманывал по-разному молодых демонов, обгаживал всевозможные проявления божественной импровизации и в общем, как может показаться, жил в свое удовольствие.
Встретив ковшерукого, крысоподобный недолго, но удовлетворенно похрюкал и начал разговор:
- Эй, Самоделкин, хочешь собачку?
Ковшерукий, оторвавшись от созерцания красивого заката, посмотрел на подозрительного зверька. Он не знал, что такое собачка. К тому же, вряд ли полезную вещь станут предлагать просто так. Да, собачка - это явно не артефакт.
- Не хочу - ответил он.
Крысоподобный не был готов к такому повороту событий. Стандартная схема не сработала. Обычно собачку хотели. Потом собачкой совершенно случайно оказывался сам крысоподобный. Став у очередной жертвы послушной собачкой, он долгими вечерами нудил про разные непонятные вещи, издавал странные гипнотические звуки и зарождал, в конце концов, в непорочных душах гротескных существ летучую искорку воплощения.
Летучая искорка воплощения. Бессмертное семя желтой собаки твоего сна, скачущий от головы к голове огонек. Все мы, эволюционирующие творения собачьего языка, только презренная платформа, среда обитания летучих искорок воплощения. У них нет памяти, но они живее нас, важнее нас.
И бессмертие, и заслуга - в том секундном пристанище, которое дает летучей искорке воплощения наш мозг.
Древние монголы ассоциировали летучую искорку воплощения с золотой стрелой. Об этом свидетельствует текст этой старой монгольской песни:
...
Степь широка и пуста,
как глаза живущего,
живущего без стрел.
Стрела летит из конца в конец,
из смерти в смерть.
Пущена из неведомого лука.
Не прячь затылок в пустой степи,
золотая стрела не промахнется,
но не горюй: боль ненадолго.
...Этот текст многое проясняет. Первые три строки указывают на пустоту и неполноценность якобы живых существ, не участвующих в хаотическом перемещении летучих искорок воплощения, это существа, как бы выброшенные на обочину бытия. Важный намек в строке “...из смерти в смерть...”. Здесь подразумевается, что необходимым условием существования является присутствие летучей искорки воплощения, и, следовательно, пока она летит от одного к другому, оба мертвы. И, наконец, последняя строка. Здесь неизвестный монгольский автор говорит, что пребывание бесценного семени желтой собаки твоего сна в сознании очень непродолжительно и боль пробуждения длится недолго. Затем снова пауза, летаргическое ожидание следующей, облетевшей миллиарды темных душ и сотни световых лет, летучей искорки воплощения.
Ковшерукий индустриальный демон. Любуется закатом. Этот слегка сумасшедший зверек начинает раздражать. Он суетливо бегает вокруг и о чем-то думает, думает, думает...
- Расслабься - сказал ковшерукий.
- Легко говорить...
- Да.
- Тогда займемся тем, что легко. Почему ты не хочешь собачку?
- Не знаю. У меня и так полно всякого хлама - сказал ковшерукий и раздвинул свои полиэтиленовые одежды на груди.
Там копошилась какая-то мелочь. Разные замысловатые механизмы таскали туда-сюда какие-то кубики, железки, емкости, деловито пищали и размахивали руками странные маленькие зверьки. В общем, хлама действительно было предостаточно.
Крысоподобный сглотнул слюну.
- Так собачка может нужна все-таки?
Собачка. Этот остроумный псевдоним придумал себе крысоподобный странник. Он считал себя пророком желтой собаки твоего сна, и распространять ее семя в иллюзорном мире ее слизистых творений было его призванием. А проклятием его волочащейся по пыльным дорогам души были эти самые искорки, ни одна из которых не посетила его самого. Он размножал их с неистовым рвением, надеясь, что, когда они переполнят мир, хотя бы одной летучей искорке воплощения все же придется воткнуться в его голодный затылок.
Часто, меланхолическими вечерами, крысоподобный странник стоял растроганный, жалеющий сам себя, и царапал длинными когтями горизонт. Он расчесывал эту зудящую рану своего сознания, глотал боль своей навечно мертвой души.
Летучая искорка воплощения. Здесь уместно привести одно интервью, взятое у некого странствующего металлурга. Здесь ЛЧД - любопытный человек с диктофоном, СМ - странствующий металлург.
ЛЧД: Здравствуйте, не могли бы вы остановиться и ответить на несколько вопросов?
СМ: Не до вопросов, не мешай.
ЛЧД: Всего несколько, о летучих искорках воплощения, и я от вас отстану!
СМ: Ну, валяй...
ЛЧД: Спасибо. Первое. Как вы относитесь к поползшим сейчас слухам, будто мы - низшая форма жизни, или даже не жизни...
СМ: Брось эти глупые слова говорить, что по существу?
ЛЧД: Э-э-э...
СМ: Первое. Вы все меня достали. Эти вопросы оскорбляют мой слух. Второе. Выбрось диктофон и позаботься о том, чтобы искорка, которая побывает в тебе, стала достойна лучшего сосуда чем ты. Ибо в этом твоя эволюция, реинкарнация и подвиг. Третье. Дай пройти.
Интересно в этой истории то, что диктофон с этой записью был найден брошенным у обочины дороги. Однако только законченный романтик подумает, что его туда бросил любопытный человек, готовясь к духовной эволюции. Просто рядом с диктофоном нашли и самого человека. Мертвого, истерзанного, с вывернутыми карманами.
Кто убил его? Те мрачные мужики, проткнувшие его ножом? Нет. Его убил странствующий металлург, забравший у любопытного право на реинкарнацию.
Кстати, странствующий металлург ничего не знал ни о блуждающих огоньках, ни о бессмертных идеях, ни о золотых стрелах. Он даже о летучих искорках воплощения толком ничего не знал. Просто он по дешевке скупал права на реинкарнацию, индульгенции и интеллектуальную собственность, чтобы потом дорого сдать все это в лом.
Ковшерукий индустриальный демон. Собачка хорошо с ним ужился. Ковшерукому нравилось, как он по вечерам скреб длинными когтями горизонт. Казалось мир расширяется от этого с каждым днем. Гигантскому ковшерукому индустриальному демону было приятно чувствовать себя маленьким. Все меньше и меньше с каждым ударом когтистых лап. И тяжелые стальные молоты выбивали счастливые искорки из его глаз. Целые снопы летучих искорок воплощения, каждая из которых впивалась в собачкин затылок. А тот не знал и все активнее царапал горизонт, все вдохновеннее молился желтой собаке твоего сна. Он был теперь стоек и счастлив в своем страдании. А однажды произнес:
Возлюбленный демон моей мертвой души!
Стальные вены,
проводящие тросы,
моря ядовитой пены,
блестящие медные косы.
Твое тело, как песня,
как святая молитва,
молитва желтой собаке
твоего сна...А вот этого ему не стоило говорить. Потому что вышло, что желтая собака твоего сна - это желтая собака сна ковшерукого. То есть его создатель был из его же собственного сна. Такого диссонанса даже наш терпеливый мир вынести не мог. И ковшерукий исчез. Умер.
Но это не страшно и даже не грустно. Ведь смерть, как мы ее понимаем вовсе не событие. Главное, что побывавшие в тебе или даже порожденные тобой летучие искорки воплощения сейчас прыгают, по-детски улыбаясь, по кочкам сознаний и никогда не остановятся.
А стальные молоты ковшерукого поработали не зря. Его искры струятся сейчас вокруг меня в проводах, мечутся среди кранов и труб, роятся вокруг станков и печей. Будут и еще более достойные сосуды для его летучих искорок воплощения.
Не плачьте, непонятные зверьки, ничто не пропадет зря.
14.05.1999
© Александр Филиппов, 1999-2003.
© Сетевая Словесность, 1999-2003.
 |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 19.09.2003 Сегодня в РЖ Экзамен экзамену, или об объективности тестов ЕГЭ Между светом и тьмой: муки самопознания Это критика Искусство 11 сентября Гарвард: трехсотлетие Петербурга-5 Чечня пред выборами: упущенные возможности Две башни Путин в Полтаве-2 Европа: политика не-мощи О времени и о реке Хрустальная машина бабушка... дедушка... яма... копал Головные боли Америки Валютные резервы и экономический рост Нет смысла не участвовать во флэшмобах Третий - решающий Вузы: битва за профессуру "Нет такой партии!" Журнальное чтиво. Выпуск 147 Простодушное чтение (4)
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|
|
|
|
