21.04.03 18:10:55 msk
Эли7(Е.Михайличенко)+Несис
Наткнулись, читали, пили, снова читали.
И вроде бы про смерть Жени знали - друзья сообщили.
А вот только сейчас, когда в рассказах услыщали его "голос" - пробрало. Наверное, когда живешь в Иерусалиме, невольно не то чтобы привыкаешь, но признаешь существование этой рулетки, уносящей людей слишком рано.
А Женя действительно был уникален. Той уникальностью, которую уже не донести, наверное к счастью, до следующих поколений.
Женя был редчайший случай несоветского человека советской системы. Он был тот самый "свой среди чужих, чужой среди своих" - а очень непростая роль.
В конце восьмидесятых он, будучи зам. гл. редактора издательства, поставил в план нашу несуществующую рукопись, отодвинув давно стоявшие "в очереди" готовые рукописи заслуженных членов СП. Не по дружбе - мы подружились позже, а просто прочитав несколько десятков страниц. Поступок, по тем временам, на грани клинического безумия. Наверное, не сделай он этого, мы так бы и не написали этот свой первый роман, а так панический страх подвести Женю развеивал наши лень и распиздяйство. И появилась книжка, которая шла на менялке по 10 номиналов. Женя чувствовал такие вещи. Его талант был так же своеобразен, как и он сам. И трудно сказать, в чем именно он был талантлив. Это была какая-то аура неординарности.
Вот и в этих рассказах, многих персонажей которых мы знаем, нас поразила незамеченная раннее Женина способность охарактеризовать скрытое, но главное в человеке, буквально в трех словах.
Да что там...
|
