|
|
- Критика и анализ текста:
- Александр Шерман
Две заметки:
о русской Сети и о "Русском журнале"
Скучная ругань о русской Сети
Было бы преувеличением сказать, чтобы русская Сеть как-то уж особо была избалована событиями культурного плана. Даже когда это происходит (а к таким событиям можно отнести открытие нового сайта, новой страницы, появление публикации), то они далеко не всегда становятся достоянием широких масс, поскольку Сеть подразумевает активный поиск объекта интереса. При всей кажущейся безобидности Сеть есть некая жесткая среда, которая растворяет в себе все. Несмотря на то что количество людей, наполняющих ее текстами и картинками, неуклонно стремится к такому же количеству людей, эти тексты и картинки наблюдающих, сей первозданный раствор явно не спешит выкристаллизоваться в "культуру", в ортодоксальном значении этого слова. Пожалуй, данное заявление может показаться опрометчивым в свете того, что за последний год, в целом ставший весьма плодотворным для русской Сети, родилось громадное количество интернетовских изданий, посвященных самым разным вопросам - от самого модного (то есть собственно Интернет) до экзотических (например, для любителей потрепаться на религиозные темы). С прискорбием замечу, что многие из данных изданий не только родились, но и, пожив немного, даже успели уже умереть.
"Культура" не исчерпывается одними лишь "изданиями", но "издания" суть ее конденсаты.
До сего времени в русской Сети существовало два типа периодических изданий. Первые (по упоминанию, но не по значению) это электронные "двойники" существующей "бумажной" прессы. Таковы "Огонек" и "Завтра", "Русская мысль" и безвременно ушедший (?) с электронных полей (и оплакиваемый мною) "Латинский квартал". Их очень много. Зачем им, солидным, понадобилось использовать киберпространство, мне не очень понятно, но, как оторванный от метрополии потребитель живого русского слова, я им искренне благодарен. Всем. У них у всех есть один недостаток: это просто тексты, опубликованные новым способом. Практически никто из "конвенциональных" изданий не использовал главное преимущество и, одновременно, досаду Сети - ее интерактивность. Практически никто из них не стал субъектом киберпространства. Они - объекты. Они не жители Сети, они держатели информационно-познавательных дублей. Еще один яркий пример тому - сборник "толстых" журналов на "Агаме". Когда я увидел там "Новый мир", обрадовался и удивился. "Это что же, - подумалось. - Теперь можно будет его редактору запросто e-mail послать?" Как бы не так. Такой журнал в Сети не живет - он там находится. Ну и хорошо. От понравившейся мне картины или статуи я ведь тоже взаимности не жду - просто смотрю (хотя знаю, что она ведь тоже как-то танцует свой "танец Шивы" - значит, и взаимодействие не столь уж односторонне… Оставим.).
Второй тип - порождение информационной революции. (Ведь как ни шути - Интернет является революционным событием, открывшем "информационный век" во всем его бесстыдстве.) Он представляет собой то самое, воспетое классиками "живое творчество масс", постепенно оформившееся в виде "интернетовских" изданий на коммерческой (их мало), либо любительской (их больше) основе. Таким образом, в отличие от первой категории периодических изданий, в данном случае первичной средой является уже сама Сеть, а значит, и сами эти издания - "сетевые", независимо от того, имеют ли они бумажную версию, или у их хозяев нет денег и времени на эту роскошь. И посвящены они главным образом именно сетевой жизни, причем как техническим, так и культурным ее аспектам.
Заметно отставая от уровня "конвенциональной" прессы качеством, да и количеством предлагаемых материалов, "сетевые" опережают ее в другом - в умении жить в новых условиях, в известной демократичности и динамичности. Они молоды, а поэтому и читатель их по большей части тоже молод. Они создали феномен "виртуальной тусовки", претендующей на роль "субкультуры". Стихийно вырабатывая свой стиль, они не просто публикуют себя в Сети - они собираются жить Сетью. В отличие от печатных "динозавров" сетевая пресса не отгорожена от своих читателей бумажной стеной с адресом редакции, набранным петитом в конце. Она с этим читателем общается, причем на его же языке. Ее читатель - это ее же информационный агент, внештатный, добровольный корреспондент. К преимуществам "сетевых" следует отнести и владение главным оружием гипертекста - ссылкой. Сетевые ссылаются друг на друга, находят ранее "неизвестных" сетевых (вернее, те сами находятся, обращаясь к "делающим погоду" авторитетам), подкрепляют текст "линками" на соответствующие тематике страницы, откровенно "раскручивают" друг друга, подогревая интерес аудитории. Короче говоря, молодцы.
Самсебяиздат одержал легкую победу в маленьком городке под названием Русский Интернет. Сетевые писатели получили колоссальный шанс сказать то, что хотели, даже не входя в рамки каких бы то ни было "изданий".
Одна беда. Выяснилось, что этим людям абсолютно нечего сказать.
Более того - оказалось, что от них ничего особенно и не ждут. Здесь - тусовка. Здесь прикалываются и стебутся. Умники могут почитать "Новый мир" за прошлый год или часами листать библиотеку Мошкова (что, несомненно, приятнее). Назвать данное явление "культурой", даже приклеив приставку "суб", не очень хочется, однако за неимением лучших определений придется.
Те же, кому все-таки было что сказать, сами собой выпали из обоймы. Отряд не заметил потери бойца - их оказалось слишком мало. Ни один из многочисленных обозревателей не отмечал обновлений в "Лавке языков" Немцова, а ведь недавнее опубликование там перевода "Дзен и искусство ухода за мотоциклом" стало, по-моему, одним из подарков, которые далеко не каждый день приносит Сеть. Никто не заметил появления и ухода журнала "URBI" (литературный интернетовский журнал, созданный силами нескольких энтузиастов). Да и закончившийся голосованием с последующими разборами и обидами литературный конкурс "Тенета" отнюдь не стал темой для обсуждения в Сети.
Считанные сайты, резко отличающиеся от общего улыбчиво-правильного настроения Рунета заслуживают отдельного внимания. Но общей картины русской Сети они не меняют.
Наиболее деятельная часть "сетевых" образовала некую, довольно замкнутую "тусовку" (избегая слова "сообщество"), которая в общем-то и стала законодателем мод в небольшом городке (оценочно около 200 тысяч жителей), именуемом Русским Интернетом. Пространство видимого действия сжалось до двух-трех десятков ведущих по посещаемости сайтов, забитых анекдотами, трепом, гоном и неизбежными их спутниками - рекламными баннерами. Увидеть эти сайты легко - достаточно взглянуть на хит-парад "первой сотни", автоматически обновляющейся поисковой системой "Rambler".
Сегодняшняя самозваная "элита" Сети пишет себя, сама творит эдакий бесконечный интернет-сериал про себя самое. Кто-то кушает это угощение, кто-то кривится ("чушь"оторые могли бы внести свежесть в затхлый воздух русско-интернетовского клуба, да не захотели - результат усилий слишком нагляден и очевиден. Только полный идиот может питать иллюзии насчет "культурного киберпространства". Нет такого слова, поскольку нет явления, которое оно бы описывало. Есть создающийся на наших глазах молодой "истеблишмент" совковой Сети.
На самом же деле ничего сверхъестественного не произошло. Сеть в конце концов лишь отражает реальную жизнь и реальное состояние культурного слоя на данный момент. Благодаря своей абсолютной открытости Сеть лишь обнажила глубину этого слоя, где между инженерским фольклором конца 80-х и подделками "под Америку" нет ничего, и это "ничего" не прикрыть ни разговорами о музыке, ни эстетскими статьями о роли "сетевого художника", ни даже призывами к вооруженному восстанию. Сердца нет. Да и выше тоже пусто.
…И рискованно благосклонные рассуждения о "Русском журнале"
Но если Сеть - зеркало реальной жизни, то почему бы этому зеркалу не отразить что-то еще? Если "что-то еще" есть - непременно ведь будет его отражение в Сети, - рано или поздно оно просочится.
До недавнего времени профессиональных публицистов - журналистов и писателей, кои должны по определению составлять культурный авангард общества, практически не было в Сети. Более того, создалось впечатление, что данная публика попросту избегает нового информационного средства, имея для этого несколько шкурные, но понятные основания: абсолютная незащищенность авторского права (по поводу самой идеи которого ничего хорошего, кроме плохого, сказать нельзя, но таков наш мир) и практическое отсутствие спроса на рынке труда в этой области - пишущих людей, получающих за свой сетевой труд не виртуальную зарплату, в современной русской Сети можно перечесть по пальцам, причем одной руки. На сегодняшний день Интернет-пресса не рентабельна, хотя желающих опровергнуть это мнение немало.
С другой стороны, само наличие в обществе людей, желающих оценить происходящие в культурно-идеологической сфере общественной жизни процессы и по мере сил влиять на их развитие, должно рано или поздно привести к возникновению некоего соответствующего объекта в Сети.
Итак, 14 июля этого года на просторы Сети был спущен электронный дредноут с гордым названием "Русский журнал" (не путать с Zhurnal.Ru - чувствуете разницу?). Бумажная же тень дредноута получила еще более пугающее название - "Пушкин". Что ж, "как вы яхту назовете, так она и поплывет", - пел мультипликационный капитан Врунгель. Отмечу, что сие событие не имело ровным счетом никакого отклика в "тусовочной" (то есть "живой") части РуНета. Если не считать того "отклика", благодаря которому я и обнаружил новорожденного. Дословно:
У Журнала.Ру появился антипод - Русский журнал. Впрочем, антипод только по названию. Конкуренции, кажется, не предвидится, поскольку этот новый журнал занимается "терапией", на что Журнал.Ру не претендует. По словам создателей, он был сделан с целью "диагностики и терапии культурной сферы послекоммунистической России". Похоже, что это написано культуроведами в белых халатах. Опять же Петлюра с шашкой вместо скальпеля... Я долго думал, давать путевку - не давать, и решил так: вот вылечат культуру - тогда и выдам!
www.zhurnal.ru/s_stranger/n17.html
Написал это единственный обозреватель, оставшийся (а ныне уже тоже несуществующий) в ZR, известный в миру как "Странник". Таким образом, путевки в жизнь "Русский журнал" от Странника не получил, с чем я поздравляю искренне (хотя при рождении раньше всем давали медали. У меня, например, до сих пор такая есть - единственная). Через месяц после данного события ZR опубликовал официальный пресс-релиз "Русского журнала", несколько исправив досадное следствие чужой глупости. А насчет того, что "конкуренции не предвидится" - святая правда. Но тут уж скорее "увы", нежели "ура".
Оговорки по ходу: во-первых, выяснилось что все-таки раньше всех написал об открытии "Русского журнала" А. Житинский, причем это случилось 15 июля - на следующий день после рождения. Не думаю, что случайно. Во-вторых, у Журнала.Ру опять есть новости от Настика - обозревательское кресло не пустует.
Между тем спущенный на воду дредноут представляет собой довольно внушительное зрелище. Он вооружен несколькими крупнокалиберными пушками, его тактико-технические характеристики и силуэт разрабатывали с учетом ситуации сегодняшнего дня, а также возможных изменений, которые принесет день завтрашний. У него достаточный боекомплект, а в трюмах, похоже, полно угля. Осмелюсь утверждать, что в русской Сети не было еще столь тщательно и серьезно спланированного проекта, направленного именно в ту область "культурной жизни", об отсутствии которой я сетовал на протяжении предыдущих восьми килобайт. "Русский журнал" нацелен на осознание культурно-политической среды, где пребывает общество (не только, кстати, русское), он претендует на то, чтобы стать органом этого осознания. Сама по себе цель может показаться чересчур одиозной или попросту нескромной (но те, кто так подумал, наверняка заинтересуются "Русским журналом" - сам факт попытки интересен), либо совершенно непонятной и ненужной нормальному человеку (те, кто отнесся к данному вопросу именно так, скорее всего, либо вернулся к телевизору, либо продолжил прерванное чтение анекдотов).
"Русский журнал" практически декларировал свою академичность, что с маркетинговой точки зрения рисковый ход, но это не может не радовать того, кто стремится к ясности. Академичность журнала может иметь, конечно, и негативные побочные эффекты, но об этом позднее.
Интересно проследить историю создания "РЖ", насколько это возможно для тех, кто не находился все время за кулисами действия. Сам процесс формирования идеи (от ее появления до выхода продукта) занял около года. Документы, благодаря которым сегодня мы можем судить о предыстории журнала, выложены на его сервере под рубрикой "Для служебного пользования" - они действительно объясняют и иллюстрируют многое. Во всяком случае, я бы порекомендовал просмотреть материалы этой рубрики.
Ниже я приведу лишь несколько отрывков из записки Глеба Павловского, формулирующей причины создания журнала, в том виде, в каком он в конце концов дошел до читателя.
О б щ и е у т в е р ж д е н и я
Есть общественная потребность в разговоре на любые, имеющие внутреннее значение темы, но она не удовлетворяется. Есть представление о недопустимо широком разветвлении теневой зоны в обществе, выводящей за рамки именования и дискуссии все большие объемы реально неясного.
Тут хочется спросить о наличном объеме реально ясного, но я привожу цитаты не для того, чтобы развивать демагогическую полемику. Павловский продолжает:
…Несмотря на то что публичный запрет на такое поведение отсутствует, а политические и уголовные санкции за независимую интеллектуальную деятельность малозначимы - свобода слова в интеллектуальной сфере не реализуется […].
И наконец:
Решает ли дело аутсайдерство […]? Оно наша марка.
СУТЬ ЕГО - ПРЕЗРЕНИЕ К ОБЩИМ МЕСТАМ: К ОБМЫЛКАМ, К ТРЮИЗМАМ, КО ВСЕМУ ЗАСАЛЕННОМУ […].
Дискуссии стали скрыто стерильны. Их ведут без страсти, вдали от места действия, и поэтому они не имеют последствий. На содержание нет реакции, реагируют на те или иные тусовочные кодировки…
Конец цитаты. Выделено мною.
Абсолютно.
И вот перед нами журнал, и теперь мы можем проверить, насколько его создатели справились с задачей, которую сами же поставили перед собой. Справились именно на сегодняшний день - поскольку периодическое издание есть непрерывное действие, и результат этого действия подвержен постоянным изменениям.
Оговорюсь: все сказанное относится только к сетевому проекту "Русский журнал". Журнал "Пушкин" представляет собой скорее печатный сборник ("The best of…") материалов, опубликованных on-line в "Русском журнале", дополненный материалами, которые не опубликованы в электронном варианте. Сегодня мы можем сравнить "Пушкина" с "Русским журналом", благо ознакомительная версия "бумаги" тоже появилась на сайте. Официальная презентация "Пушкина" состоялась 2 октября (к слову сказать, в день рождения другого сетевого журнала - Zhurnal.Ru).
Возможно, эволюция сетевой прессы сделала новый виток. "Русский журнал" представляет собой синтез двух описанных выше образов существования прессы в Сети - статичного существования "авторитетов" и динамичного - молодежи. С одной стороны, его отличают невиданные ранее в РуНете солидность формы и содержания, свойственные скорее "толстым" бумажным журналам. А с другой - он все-таки типичный e-zine со всеми соответствующими этому жанру атрибутами и признаками, главный из которых - открытость, возможность непосредственного контакта читателя с писателем (издателем).Такой симбиоз - явление новое в русской Сети, и, возможно, в самой его новизне - залог будущего успеха. "Русский журнал" существует благодаря Интернету, но к нему прямого отношения не имеет, вернее имеет, но мало. Интернет не стал его темой, хотя и становится предметом обсуждения. Он используется как удобный инструмент, то есть возвращается на положенное ему место. В связи с этим хотелось бы обратить читательское вто есть возвращается на положенное ему место. В связи с этим хотелось бы обратить читательское внимание на рубрику "Медиа-политика", особенно на статьи А.Новикова, где разбирается сущность явлений Интернета и его далекого родственника - иллюстрированного журнала. Забавно: Новиков этот самый Интернет ненавидит. В отличие, кстати, от близкого к команде "Русского журнала" Максима Мошкова (хозяина самой большой в РуНете электронной библиотеки), интервью с которым также опубликовано в "Медиа-политике".
Пояснение по ходу: "Русский журнал" начал анонсировать новые поступления библиотеки Мошкова: http://www.russ.ru/journal/media/97-10-23/mosnew.htm.
Говоря о сетевом воплощении идеи журнала, прежде всего следует отметить его структуру. Он состоит из нескольких постоянных рубрик, каждая из которых имеет собственный отдельный архив, дающий возможность ретроспективного чтения появлявшихся в данной рубрике материалов. Сама необходимость такой ретроспективности подразумевалась авторами изначально - статьи публицистического журнала стареют медленнее, чем газетные тексты или статьи "популярного" (читай "иллюстрированного") журнала. У "Русского журнала" нет "номеров" - они есть у бумажной версии "Пушкин". Сетевые материалы обновляются по мере поступления - "старые" же тексты переходят в архив (легко доступный читателю сетевого варианта). Такая система позволила журналу быть динамичным, не скатываясь к однодневности и легковесности преходящего содержания. А что до самого содержания, то темпы его обновления в первые месяцы существования "РЖ" действительно впечатляли, благо за обновлениями позволяет следить подписной лист журнала, где сегодня рассылаются не только сообщения о новинках, но и сами тексты этих новинок. Хозяев журнала не испугало то, что потенциально это может ударить по посещаемости их сайта (прeсловутому траффику) - от услуг сетевых рекламных агентств, насколько мне известно, они отказались.
Наиболее часто обновляемый раздел "На злобу дня" действительно пополняется почти ежедневно рецензиями и отзывами на вышедшие книги и появившиеся интересные публикации, отслеживая таким образом текущее состояние верхнего слоя информационной среды. Остальные рубрики журнала живут в более медленном ритме, поскольку и тексты, представленные там, сами по себе "более медленные". Создатели "Русского журнала" не стали ограничивать объем электронных публикаций (дисковое пространство нынче дешевле печатного). С одной стороны, момент положительный - неограниченность пространства дает возможность для проявления глубины. А с другой - она же дает простор для длиннющих излияний, оставляющих впечатление надуманности, и хотя такие излияния имеют вполне академический вид, приданию ясности они, на мой взгляд, ни капли не помогают.
Обилие тяжелых текстов в журнале может легко из его преимущества перейти в слабость, но сама концепция этого издания предопределила их появление, и дотошный исследователь моря информации не может пренебрегать ими только из соображений "понятности аудитории", "доступности изложения" и тому подобных обычных отговорок, мешающих "популярным" журналам сделать что-либо серьезное.
Средоточием самых, пожалуй, тяжелых текстов сайта стал раздел "Антологии", который в свою очередь дробится на подрубрики ("Иное", "Пределы власти" и "Октябрь 1993. Хроника переворота"), каждая из которых сформирована на основе существовавших ранее одноименных изданий. Общая тема рубрики одна: политика и политология, что вкупе с текущими материалами подтверждает одну из серьезных сентенций журнала - стать фактором не только культурной, но и политической жизни. Тексты, находящиеся в "Антологии", должны, по замыслу создателей, стать идейной (или информационной) базой для форумов, которые будут проводится на страницах "Русского журнала" - видимо, на эти форумы в нем возлагаются большие надежды. Не могу скрыть своего скептицизма на сей счет.
Я не ставил своей целью обозрение рубрик, входящих в состав "РЖ". Каждая из них заслуживает отдельного разговора, являясь как бы "журналом в журнале". И каждая потенциально способна стать объектом внимания определенной части сетевой (и не только сетевой) публики. К чести журнала, практически все его материалы могут вызвать желание полемизировать, поскольку они пытаются затрагивать привычные темы с нетрадиционных позиций. Степень успеха такой попытки - это уже другой вопрос. Во всяком случае - читателю предоставлен выбор. Например, может быть, его больше заинтересуют статьи из рубрики "Пересмотры", нежели статьи из рубрики "Кремль". Именно там, к слову, опубликована статья, которая явно обращает на себя внимание - "Четвертая мировая война началась", написанная руководителем мексиканского движения сапатистов команданте Маркосом. Его портрет даже вынесен на обложку электронного журнала. Похоже, это первый перевод на русский язык работы блистательного команданте, я рад этому и благодарен переводчику (хорошая статья о сапатистах была в "Латинском квартале", но "Квартал" не отзывается, и я не могу привести ссылку). В той же рубрике заинтересованный читатель может найти и статью "Новые партизаны" - наконец-то кто-то с искренней симпатией написал о движении Тупак Амару - оклеветанном и оплеванном в масс-медиа после событий прошлого года, связанных с захватом японского посольства в Перу. Не исключено, что соседство этих материалов со статьями Сороса или Фукуямы (также не существовавшего ранее в Рунете в русском переводе) покажется странным, но журнал, кажется, не исповедует определенной идеологии в явной форме, он предоставляет своим читателям возможность самим оценить спектр и тенденции, оставаясь при этом как бы беспристрастным. "Как бы", ибо совершенно беспристрастным журнал оставаться не может, если он хочет стать реальной величиной в мире идей. "Беспристрастие", сокращенное до "бесстрастия" и возведенное в ранг "ценности современного общества", ставшее чуть ли не синонимом пресловутых "равенства" и "плюрализма", во многом является лишь фактором, тормозящим движения мысли, привязью, сдерживающей ее в границах магического круга - того самого нуля, где мы и обретаемся. Журнал обнаружил намерение выйти из этого нуля. Вопрос - какие средства он собирается для этого мобилизовать - критичен для решения задачи.
Определенное опасение вызывает подчеркнуто-интеллектуальная направленность журнала, то есть явно наметившийся (а практически - программный) уклон в сторону чисто рассудочного скрупулезного анализа ситуации, упование на всепобеждающую мощь детерминистского Разума, оставляющее радеющим о "духовом" привычные всхлипы о "народной бездуховности" и культурном упадке (пример - статья о писательском Коктебеле). По странной российской традиции почему-то принято считать, что корень зла в недостатке интеллектуальных ресурсов, дефиците идей или некомпетентности власти в вопросах управления. Таким образом, болезнь всегда расценивалась интеллектуалами-технократами как "отсутствие мозгов" (простите за грубость), хотя болезнь есть не отсутствие мозгов, как таковых, а извращение способа их применения (например, типа: "продал два, купил десять, - с мозгами мужик, да"). Копать в сторону причин самого извращения мало кто пытался, поскольку они не поддаются интеллектуально-рационалистическому анализу. Сама по себе способность к мышлению проблем не решает. Но есть основания подозревать, что многие участники и авторы "Русского журнала" вполне согласны с формулировкой "я мыслю, следовательно - существую", что, безусловно, накладывает отпечаток на подборку материалов, предлагаемых читательскому вниманию. Сегодняшних интеллектуалов либерального толка характеризует отсутствие четко сформулированной идеи. В этом они проигрывают так называемым радикалам, которые, не ставя на "бессильную" логику, получают неоспоримое преимущество на духовно-эмоциональном фронте, - упомянутый команданте живой (слава Богу) тому пример. Этот перевес может оказаться решающим. Заметьте - несколько статей "РЖ" посвящены именно разбору (пересмотру?) самого понятия демократии. Симптоматично. Уделяя большое внимание политическим и социальным проблемам, журнал тем не менее оставляет вопрос об идее открытым. Одно промелькнувшее у Павловского понятие "рынок идей" чего стоит!
Что ж, ничто не возникает из небытия само по себе. Журнал, несмотря на свою декларированную авангардность, во многом не свободен от влияний предыдущих исторических периодов - советской культуры, на протяжении десятилетий существовавшей в форме еврейского джаза, и постсоветского разброда с его надеждами на "Запад нам поможет" на одном берегу и паролем "Спасай Россию" на другом. У истоков журнала, похоже, с одной стороны, лежат все те же диссидентские (вернее - прозападные) направления, благополучно упершиеся в пустоту начала 90-х, а с другой - внутреннее, душевное неприятие рыночной реальности. Нетрудно заметить противоположность этих тенденций. Насколько журналу удастся найти выход из идеологического тупика - увидим позже. Анализ - вещь хорошая, но не может же он длиться бесконечно.
Отсюда хочется начать строить прогнозы на тему будущего развития журнала… Воздержусь. На мой взгляд, "Русский журнал" - проект не столько сегодняшнего, сколько завтрашнего дня, поскольку задача охвата и отражения информационно-культурного пространства ("вывесить над страной экран…", по словам Павловского) достижима лишь при достаточном проникновении Интернета в массы. На сегодняшний день Интернет в России - роскошь, доступная немногим, а существовать в расчете на исчезающе малую аудиторию людей, достаточно богатых, чтобы платить за Сеть, но и достаточно образованных, чтобы читать этот "тонкий журнал читающим по-русски" (таков подзаголовок "Пушкина") - невозможно.
Таким образом, текущая задача "РЖ" на физическом плане - дожить до того "завтрашнего" дня, когда русский Интернет станет достаточно велик, чтобы обеспечить журналу необходимую критическую массу читателей. Собственно, сказанное справедливо не только для "Русского журнала", просто в случае с ним проблема стоит несколько острее - он явно не имеет необходимого развлекательного имиджа "игрушки", позволяющего сегодня выжить многим русским сайтам.
Интересующиеся дальнейшим развитием событий в журнале могут принять участие в дискуссии, возникшей по поводу самого факта его рождения.
Напоследок стоит упомянуть еще об одном событии, непосредственно связанном с главным героем этой статьи. Оно беспрецедентно для РуНета и весьма оригинально с точки зрения практики мирового Интернета в целом. В том же подвале, где рождался "Русский журнал", был запущен параллельный проект - "Литература". Так вот: в "Литературе" помимо прочих интересных вещей опубликована (полностью!) книга "Русские цветы зла". Беспрецедентность и оригинальность данного факта заключаются в том, что книга опубликована с согласия издателя и составителя сборника - писателя Виктора Ерофеева, то есть совершенно легально. Сборник представляет собой антологию русской андеграундной прозы конца XX века. В него вошли как произведения известных широкой публике классиков (Шаламова, Венедикта Ерофеева, Астафьева), так и более жесткие вещи - премьерой в Сети стала публикация потрясающего рассказа кошмарного Мамлеева "Дневник индивидуалиста". Ну и конечно - Пелевин.
Будем надеется - "Литература" еще не раз украсит сетевой мир публикациями столь же неприятных и омерзительных шедевров, каковыми являются произведения, вошедшие в букет "Русских цветов зла". Приятного чтения.
А. Шерман
26/10/97
Архив обсуждения
© Александр Шерман, 1997-2003.
© Сетевая Словесность, 1997-2003.
 |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 23.09.2003 Сегодня в РЖ Что написано топором... Почему этот фильм восхищает философов О бедном стандарте замолвите слово... Фриц блюет без предупреждения Хайтековский героин Брат ищет брата Отвратительные интеллектуалы Иногда сигара - это просто сигара Открытое письмо Революция должна быть консервативной Невод и т.д. Выпуск 150 "Будущее нас вознаградит" "Я не могу использовать театр, которым руковожу" Экзамен экзамену, или об объективности тестов ЕГЭ Живой журнал словами писателей Между светом и тьмой: муки самопознания Это критика Искусство 11 сентября Гарвард: трехсотлетие Петербурга-5 Чечня пред выборами: упущенные возможности
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|
|
|
|
