|
|
Когда проходчик, укладчик и доктор увидели перед собой HTML - обычную электронную страницу с надписями - они были расстроены и подавлены. Пока они протягивали к ней линк, у всех троих: романтичного проходчика, рассудочного доктора и даже у циничного укладчика, - было возвышенное, чистое и светлое предчувствие, что HTML окажется прекрасной виртуальной страной, населенной добрыми отзывчивыми существами, которым доступно высшее, окончательное, знание и даровано вечное взаимопонимание. Теперь они не знали, что им делать дальше и как дальше виртуально жить. Часть вторая
1.Солнце еще высоко
- Что это значит? - растерянно спросил проходчик.
Доктор не знал, что ответить, а укладчик засмеялся и сказал:
- Это значит только то, что нам придется протянуть еще шесть линков. За работу, рабы, солнце еще высоко!
Проходчик обернулся к укладчику и увидел, что он, заливаясь смехом сквозь слезы, показывает на шесть подчеркнутых строк. И тут проходчика осенило:
- Что вы видите перед собой? - спросил он, чувствуя как громко бьется в груди его виртуальное сердце, окрыленное великой догадкой.
- Ли-...ик-...инк, - на укладчика напала икота от смеха.
- Шесть линков, - нехотя и хмуро сказал доктор.
- Но это же не сами линки, а их буквенные обозначения! Значит, перед нами не Сам HTML, а тоже только его символ!!! - торжествующе заключил проходчик.
- Да, однако, - пробормотал доктор, - похоже на то, что это не Сам HTML, а его тотем...
- Все равно нас накололи, если не "Сам"! - твердо заявил укладчик, неожиданно перестав икать.
- А в чем нас обманули? - пожал плечами проходчик. - Мы представляли себе HTML своеобразной виртуальной Шамбалой, населенной замечательными существами, сочувствующими друг другу и наделенными особыми знаниями. И вот, когда мы достигли своей цели, мы испытали одно и то же чувство, пусть это и было чувство горечи, и нам открылось особое знание: HTML не только Велик и Могуществен, но еще и Воистину Многолик!!!
- А где же замечательные существа?! - завопил укладчик, которому несмотря на все доводы проходчика все еще казалось, что его обманули.
Проходчик улыбнулся в ответ доброй улыбкой, выдержал паузу и сказал:
- Замечательные существа - это и есть мы с вами, потому что мы всЈ правильно поняли и оценили.
- Да, действительно, - согласился доктор, - кроме нас тут никаких существ не наблюдается.
- Эх, выпить бы по этому поводу "за нас с вами и HTML c ними"! - развеселился укладчик.
Они радостно обняли друг друга, как истинные замечательные существа, и тут же принялись за новую работу - протягивание линка под названием "На самом краю Земли".
И снова все пошло своим чередом: проходчик проходил Сеть, укладчик укладывал линк, а доктор проверял их работу на вирусы. Книги им теперь стали попадаться все реже и реже, но зато стали часто встречаться картинки с обнаженными людьми, в основном с женщинами. Если вдруг и попадалась картинка с обнаженным мужчиной, то почти во всех случаях рядом с ним можно было увидеть и голую женщину. Проходчик глубоко задумался над этой странной закономерностью. Во время очередного перерыва он обратил на это внимание своих товарищей. 2.Черный обелиск
- Чего уж тут непонятного, - сразу нашелся ответ у укладчика, - просто женщины чаще раздеваются.
- Но почему?! - недоумевал проходчик.
- Ты как ребенок: "посему" да "посему"... Почемучка! - передразнил его укладчик. - Да бляди потомучто!!!
- Ты, проходчик, нас на самом деле продолжаешь удивлять своими вопросами, - с легкой укоризной сказал доктор. - Вроде уже уйму книг про Землю прочел, в том числе и эротических, дожен бы уже знать, что женщина привлекает мужчину своим телом.
- А почему не наоборот? - спросил укладчик. - Почему вид мужского тела действует на женщину не так возбуждающе, как вид женского - на мужчину? Я об этом только что прочитал в "Руководстве по соблазнению". Там об этом так сказано: "Мужчины любят глазами, а женщины - ушами"...
- Чем-чем?! - заржал укладчик.
- Нет, я серьезно, - углубил свою мысль проходчик. - Зачем им вообще друг друга соблазнять нужно?
- Ты, по-моему, действительно дураком прикидываешься, - вздохнул доктор.
- Ну скажи, зачем?
- Да, скажи нам как доктор по заразным заболеваниям, - хохотнул укладчик.
- Ну, для продолжения рода, - нехотя ответил доктор, почувствовав в вопросе какой-то подвох.
- Для продолжения рода, - покачал головой проходчик, - им достаточно соблазнить друг друга один или два раза в жизни, а они занимаются этим чуть ли не каждый день. К тому же, в большинстве случаев они знают, что никакой род они продолжать не будут, потому что пользуются контрацептивами или занимаются любовью в так называемые "безопасные дни". Кстати, если вдуматься в это выражение, то получается, что продолжение рода представляет для них какую-то скрытую опасность...
- Да, действительно, - озадаченно согласился доктор.
- А ты напиши книжку про любовь, - подначил проходчика укладчик, - тогда мы, может, уразумеем что-то.
Проходчик и сам уже думал над этим: еще при написании первой книги он заметил, что когда только начинал ее, все для него было как в тумане, но по мере развития сюжета картина начинала проясняться, как будто он не писал книгу, а читал ее, на каждой странице узнавая для себя массу интересного и неожиданного. В этом заключалось своеобразие его творческого процесса: начиная книгу, он не знал ни чем она закончится, ни что он напишет в начале следующей главы. Только когда он подходил к концу одной главы, перед ним начинало смутно брезжить начало другой. В этом ему виделась аналогия с человеческой жизнью, в которой люди не знают, что их ждет в будущем, и могут только пытаться предугадать, что с ними произойдет на следующий день, не говоря уже о следующей неделе. Иногда проходчик настолько забывался, увлекшись своим писательством, что ему казалось, будто он и есть тот самый человек, про которого он пишет, вот в эти моменты он и начинал понимать про людей что-то существенное и важное.
- Да, - сказал проходчик, - пожалуй, напишу.
- Главное, секса побольше, тогда книгу ругать не буду, - предупредил укладчик.
- Посмотрим, - туманно ответил проходчик, сам еще не зная, что у него получится.
После этого разговора они взялись за работу, а в следующий перерыв проходчик начал чтение своей новой книги... Именно "чтение", потому что на этот раз он действительно писал и читал ее одновременно (люди, наверное, сказали бы про него, что он "сочиняет на ходу").
Через месяц после того, как Игорь Кислицкий закончил с красным дипломом московское художественное училище, ему доверили в Худкомбинате важную работу: выполнить по заказу райкома партии памятник павшим воинам, который планировалось установить перед кинотеатром "День Победы" (позже он узнал, что более опытные скульпторы отказывались под разными благовидными предлогами от этого заказа только потому, что райком партии поскупился на приличный гонорар).
За свою первую самостоятельную работу он взялся с чувством повышенной ответственности и с молодым энтузиазмом: через неделю бешеного труда его мастерская была завалена буквально сотнями эскизов, на которых можно было найти практически все из имевшегося для этого случая набора художественных образов. По всей мастерской были развешаны и разбросаны пятиконечные звезды, колосистые гербы, воины с автоматами, воины с гранатами, воины в касках и без касок, но с перевязанной головой, Родина-мать с мечом и без меча, винтовки и пулеметы... Наконец, он понял, что скоро сойдет с ума, потому что никак не может остановиться на чем-то одном.
Тогда он позвал в мастерскую свою жену Марину, чтобы спросить ее мнение. Марина работала контролером ОТК на оборонном предприятии и у нее не было художественного образования, но каким-то особенным женским чутьем она безошибочно отличала подлинно эстетические вещи от пошлых подделок. Они прожили вместе всего три месяца, и всегда прислушивались к мнению друг друга, которое высказывали прямо и искренне.
Когда Марина просмотрела все эскизы, она только покачала головой:
- Извини, Игорь, но ничего из того, что здесь есть, мне не нравится. По-моему, когда солдаты шли на подвиг, они не думали о том, что у тебя здесь нарисовано.
- А о чем они, по-твоему думали? - с интересом спросил Игорь.
- А ты подумай,- сказала Марина. - Большинству из них было примерно столько же лет, сколько тебе сейчас. О чем бы ты думал в последний момент своей жизни?
- Наверное, о тебе, - нашел правильный ответ Игорь.
- Ну вот видишь! - просияла она, чмокая его в щеку.
- Ты просто гений...
На ее небрежный поцелуй Игорь ответил более долгим и страстным поцелуем в губы. Потом они быстро и как бы синхронно разделись, с улыбкой наблюдая за нехитрыми манипуляциями рук, борющихся с застежками, пуговицами и ремнями. Игорь уложил Марину на кушетку, и они слились в тесном подвижном объятии...
- Нет, а все же, - сказал Игорь, откидываясь на спину, - я ведь не могу поставить памятник павшим воинам с изображением девушки - люди просто не поймут, что я этим хотел сказать.
- Тогда подумай о чистом и возвышенном, закрой глаза и скажи, что перед собой видишь... Только сразу говори!
- Черный обелиск, - слегка озадаченно сказал Игорь, открывая глаза.
- Вот видишь!
"Действительно, как мне раньше не пришло в голову сделать простой и строгий монумент вместо всего этого нагромождения, напоминающего свадебный пирог", - с радостью и облегчением подумал Игорь. Он тут же взялся за карандаш и набросал эскиз величественного пятигранного обелиска, своим основанием вписанного в пятиконечную звезду постамента.
- Обелиск будет из черного мрамора, а звезда - из красного! - тут же пришла к нему идея.
- Это будет что-то просто необыкновенное! - радостно рассмеялась Марина.
Уже на следующий день Игорь сделал деревянный макет обелиска в миниатюре и позвонил Худкомбинат, чтобы отчитаться. В комбинате ему ответили, что вопрос об утверждении памятника вынесен на заседание бюро райкома, которое состоится через три недели. И вот когда до назначенной даты оставалось два дня, Марина сказала Игорю:
- У нас будет ребенок.
- Ты уверена? - растерянно спросил Игорь, который в тот момент думал совсем о другом, то есть, конечно, о том, как он будет представлять свой макет на утверждение.
- Ты что, не хочешь? - удивилась Марина.
- Конечно, хочу! - поспешил он ее успокоить.
- А как ты хочешь назвать его?
Игорь смутился. Он не мог так сразу ответить на этот важный вопрос.
- Давай назовем Обелиск! - сказал он, обращая ее вопрос в шутку.
- А если будет девочка? - рассмеялась Марина.
- Тогда Стелла! - нашелся Игорь.
Через два дня будущий счастливый отец представил макет своего творения на утверждение бюро райкома. Он, конечно, не ожидал, что все присутствующие тут же объявят его гением, но все же был внутренне окрылен, предчувствуя лестные отзывы. Однако он очень скоро понял, что предчувствие его обмануло.
- А где сам памятник? - недоуменно вопросил первый секретарь райкома, переворачивая макет вверх пьедесталом, как будто искал под ним "сам памятник".
По лицам членов райкома поползли добродушные сдержанные ухмылки. Игорь покраснел до кончиков ушей: меньше всего он ожидал, что его решение художественного образа примут за завуалированную попытку схалтурить, сделав "чего попроще".
- Какие будут мнения? - спросил "первый" тоном, который не оставлял сомнения в том, что у него самого мнение уже имеется и он требует от остальных не их личного мнения, а выражения своей лояльности.
- Фаллизм чистой воды получается, - сказал второй секретарь, приближенность которого к "первому" позволяла ему щеголять своей образованностью.
- Выражайся яснее, Тимофей, - сказал "первый", имея ввиду "что за херня еще такая?".
- Я бы сказал, но только не в присутствии девушек, - кивнул "второй" на встрепенувшуюся протоколистку, имея ввиду "вот эта самая херня и есть!"
- Так это не памятник, товарищи, получается, а какой-то... хрен пятигранный! - пошутил "первый".
Члены бюро довольно рассмеялись.
- И долго ты его... лепил? - спросил "первый" у Игоря.
- Месяц, - коротко ответил Игорь, не зная, куда деваться от стыда.
- Да, труд затрачен немалый, - сказал "первый" с тем подтекстом, что памятник никуда не годится, но он не хочет снова возвращаться к этому пустяковому вопросу, поэтому нужно что-то срочно придумать.
"Второй" тут же уловил этот подтекст и предложил:
- А давайте на него танк "Т-34" поставим!
Всем сразу понравилась эта идея.
- Выдержишь? - спросил "первый" у Игоря, как будто собирался взвалить танк на его плечи.
- Обелиск, я думаю, выдержит, если обрезать наполовину, только... - набрался смелости Игорь.
- Говори смело, - подбодрил его "первый". - Здесь никто не кусается.
- Танков, по-моему, в Москве не было...
- Как это не было?! - неожиданно взвизгнула какая-то полная кудрявая женщина из бюро. - Может, и битвы за Москву не было?!
- В общем, вопрос решенный, - охладил страсти "первый". - Артист обрежет памятник, а я договорюсь с кем надо насчет тридцатьчетверки.
Игорь вышел из райкома как оплеваный, но он решил ничего не говорить жене о своем позоре, чтобы не расстраивать ее "в ее положении". Поэтому когда за неделю до установки "черного обелиска" перед кинотеатром "День Победы" у них родилась девочка, Марина, несмотря на отговоры Игоря, настояла на том, чтобы назвать ее Стеллой.
Когда проходчик кончил читать, доктор сказал: 3.Открытие новых форм жизни
- Так это и есть та самая...
- Стой! - неожиданно оборвал его проходчик. - А где укладчик?!
Только теперь они заметили, что укладчик исчез. (Если вы человек, то представьте, что одним прекрасным утром вы просыпаетесь и вдруг видите, что у вас нет ноги - примерно такие же чувства испытали доктор с проходчиком). Они были в шоке: сколько они себя помнили, всегда их было трое, и даже было невозможно себе представить, что может быть по-другому. Их рабочая команда в их представлении была единым организмом и единым неразрывным целым. Теперь они не могли ничего понять и только недоуменно смотрели друг на друга.
- Вы чего такие опущенные? - укладчик возник так же неожиданно, как и исчез.
- Где ты был?! - набросились на него проходчик и доктор.
- Да надоело мне эту галиматью проходчика слушать, - невозмутимо ответил укладчик, - вместо секса - всЈ какие-то памятники, ну я и решил прогуляться по Сети...
- Каким образом? - изумился доктор.
- Ну, каким... Ясный корень: вернулся назад по проложенному линку, оттуда вышел в корневую директорию, ну а дальше... со всеми остановками.
- Как назад?! - вскричал взволнованный проходчик.
- Это невозможно! - заявил доктор.
- А вы пробовали? - рассмеялся укладчик. - Ограниченные вы виртуальные люди - дальше своего носа ничего не видите!
- Ну и что же ты там увидел? - недоверчиво поинтересовался доктор.
- Я там встретил виртуальную девушку своей мечты, - гордо сказал укладчик.
Доктор с проходчиком переглянулись: они еще могли предположить, что в Сети существуют другие укладчики, проходчики и доктора, но чтобы виртуальные девушки?! Это было похоже на бред!
- По-моему, ты опять коктейль из вирусов принял, - подозрительно посмотрел на него доктор.
- Сам ты коктейль! - обиделся укладчик. - Между прочим, я "в завязке". Я жениться собираюсь...
- ?!
Тут уж доктор с проходчиком потребовали от укладчика серьезных объяснений. Из его путаного и сбивчивого рассказа они поняли следующее: когда укладчику наскучило слушать книгу проходчика, он решился попробовать пройтись назад по линку, и это у него без всякого труда получилось. Во время своей прогулки по Сети он встретил еще множество таких же, как они, "работяг", но главное, он встретился с русской искалкой.
- Как же ты ее нашел? - заинтересовался проходчик.
- Да она сама меня нашла, на то она и искалка! - добродушно рассмеялся укладчик.
Дальше, по рассказу укладчика, произошло вот что: укладчик тут же завел с искалкой разговор на "возвышенную тему", об эротической литературе в Сети, и искалка, немного смутившись, призналась ему, что тоже этим живо интересуется. Тогда осмелевший укладчик тут же решил перейти от слов к делу и, намекнув, что у него мало времени, завел речь о сайбер-сексе, ну и...
- Как же ты это?... - растерянно спросил проходчик.
- Ну, вы даете! Не буду же я вам подробности рассказывать, - хихикнул укладчик. - У меня с моей искалкой серьезные намерения! Мы с ней собираемся на регистрационном листе расписаться. Да вы не думайте, мужики, не брошу я вас! - добавил он, увидев потерянные лица товарищей. - У меня своя работа, у нее - своя, она в Сети разные документы по запросам разыскивает. Всю Сеть вдоль и поперек излазила, умная, между прочим, не чета вам, баранам! Она мне такие вещи успела рассказать, аж не верится... Оказывается, в Сети кроме нас, работяг, существуют еще такие бесплотные существа, как духи Сети и почтовые ящики, их никто никогда не видел, но они про все события в Сети знают и обмениваются между собой мнениями... Но я вас со своей невестой еще познакомлю, она вам все сама лучше расскажет.
Незадолго до того, как Стелле должно было исполниться три года, Марина спросила дочь, что она хочет получить в подарок на день рождения. 4.Имена собственные
- Самосвал, - не задумываясь ответила дочь.
- Почему самосвал? - недоуменно спросила мать.
- Потомушто хочу как у Листика, большой и красивый, - упрямо заявила Стелла.
- Листик - мальчик, а ты - девочка, - сокрушенно вздохнула мать. - Ты должна в куклы играть!
- Почему в куклы?
- Потому что ты - будущая мать.
- Не хочу быть матерью, хочу быть шофером самосвала, как Листик, - обиженно надула губки Стелла.
После этого разговора Марина поняла, что она сделает большую ошибку, если с раннего детства не начнет развивать в дочери материнские инстинкты. Она стала мечтать о том, чтобы подарить Стелле замечательную американскую куклу Барби. Такую куклу она однажды видела у дочери своей подруги, муж которой работал шофером в МИДе и часто выезжал в загранкомандировки. Марине сразу так полюбилась эта очаровательная кукла, что ей самой тут же захотелось в нее поиграть, как в детстве. "Вот и отлично, - решила Марина, - подарю Стеллочке Барби, - будем вместе в нее играть".
Однако у Марины не было "выездного" мужа, который мог бы ей привозить из-за границы фирменные вещи, поэтому мечта о Барби была за пределами ее возможностей и пришлось ограничиться обычной куклой Катей из Детского мира. Катя, правда, тоже была симпатичной, но не было в ней какого-то особенного западного лоска, и при взгляде на нее у Марины не возникало желания играть в куклы. "Ладно, - подумала она с горестым вздохом, когда купила Катю, - назовем ее Барби в память о несбыточной мечте".
В день рождения Стеллы Марина с Игорем положили Катю-Барби на кровать у изголовья дочери, Игорь чмокнул спящую именинницу в белые кудряшки и отправился в мастерскую: хоть и была суббота, ему срочно нужно было заканчивать бюст шестилетнего Ильича для детдома. Когда он вернулся к обеду, дочь опять спала сладким полуденным сном, а заплаканная жена нервно металась по квартире.
- Что случилось? - забеспокоился Игорь.
- Эта маленькая идиотка отдала свою куклу Листику! - набросилась на него жена, как будто он был в чем-то виноват.
- Как отдала?! - не понял Игорь. - Выменяла на самосвал?
- Нет, просто подарила! - зарыдала Марина.
- Она что, не понравилась ей?
- В том-то вся и беда, что понравилась! - заорала жена.
- Ничего не понимаю, - сказал Игорь. - Может, ты мне объяснишь, что же все-таки произошло?
Из рассказа Марины выяснилось следующее: когда Стелла проснулась и увидела рядом с собой куклу, она была безумно счастлива и тут же стала увлеченно разговаривать и играть с ней. Марина сказала дочери, что она должа относиться к кукле бережно, как к своему ребенку, и показала, как нужно расчесывать ей волосы, как ее раздевать-одевать и как мыть. Когда пришло время утренней прогулки, Стелла захотела взять куклу с собой и даже заботливо укутала ее в обрезок фланели, потому что на улице было морозно. Во дворе они встретили Листика с "этой сучкой"...
- С какой еще сучкой? - удивленно спросил Игорь.
- С его матерью! - закричала Марина, поражаясь бестолковости мужа, будто она давно, а не только сейчас, стала называть так мать Листика.
Игорь налил Марине рюмку коньяка, чтобы она немного успокоилась. Марина залпом выпила и продолжила свой рассказ. Стелка с Листиком катались с ледяной горки, а она с "этой сучкой" обсуждала выкройки из журнала "Работница". Минут через пять Марина заметила, что кукла в руках у Листика. Она, "как дура", не придала этому значения, подумав, что Стелла дала ему куклу просто поиграть, но когда пришло время идти домой, Листик наотрез отказался отдавать куклу, а "эта маленькая идиотка" радостно заявила, что подарила ему Барби.
- Нужно было просто забрать, и все, - пожал плечами Игорь, удивляясь женской беспомощности.
- У тебя все просто! Что мне, драться с чужим ребенком?! Я сказала "этой сучке", чтобы она отобрала куклу, а она нагло ответила, что не хочет травмировать ребенка и дома поговорит с ним, чтобы он отдал добровольно, а я поверила, как дура! - снова расплакалась Марина. - А потом она позвонила и нагло заявила, что Листик нашу куклу отдавать категорически не хочет, и предложила мне деньги...
- Ну, так давай возьмем и купим еще одну куклу, - попытался успокоить жену Игорь.
- Лучше купи ей самосвал, мудак несчастный! - завыла Марина. - Ты так ничего и не понял! И вообще, это из-за тебя все!
- Почему из-за меня? - действительно не понял Игорь.
- Потому что когда она у тебя спросила, откуда берутся дети, ты сказал, что женщины дарят их мужчинам, вот она и решила, дура, подарить своего "ребенка" Листику!
Игорь озадаченно молчал. Он даже не мог представить себе заранее, что его невинное объяснение ребенку тайны происхождения детей может привести к таким трагическим последствиям.
- Ты эту кашу заварил - ты и расхлебывай! - мрачно заявила Марина.
- Как?
- Позвони Мишке, сучкиному мужу, поговори с ним по-мужски, - почти уже спокойно сказала Марина, - он тебя поймет, не хочет же он, чтобы его сын гомиком вырос... Просто этой сучке самой кукла понравилась! - неожиданно осенило Марину.
Игорь был знаком со своим соседом Михаилом только, как говорится, "шапочно", и ему было не очень-то удобно обращаться к нему по детским вопросам, но что оставалось делать? Марина набрала номер - к телефону подошла жена Михаила и ответила Игорю, что Михаил уехал на рыбалку, вернется поздно вечером. Тогда Марина с Игорем, чтобы не скучать от бездействия, разбудили Стеллу и стали проводить с ней воспитательную работу.
- Я тебе строго-настрого запрещаю с сегодняшнего дня и впредь выносить что-либо из дома! Ты поняла меня? - попыталась внушить Марина дочери.
- Поня-яла, - ответила Стелла, зевая спросонья.
- Нет, ты не поняла! - тряхнула ее за плечи Марина.
Стелла неожиданно, безо всякой подготовки разревелась (она поняла только одно: родители больше не любят ее). Все внушение продолжалось меньше минуты, а потом весь вечер пришлось успокаивать ребенка.
В одиннадцатом часу ночи, когда Стеллу опять уложили спать, наконец позвонил Михаил и попросил Игоря зайти к нему.
- Какая наглость! - возмутилась Марина. - Он что, сам зайти не может?! Мы еще к ним на поклон идти должны!
- Ладно, не накаляй страсти, у меня уже от всего этого голова трещит, - отмахнулся от нее Игорь, отправляясь в соседний дом.
Дверь ему открыл сам хозяин квартиры. Он почему-то был в порыжевшей дряхлой цигейковой шубе, от свалявшегося меха которой густо несло сырой рыбой и водкой, а его красное лицо светилось радостью пережитого единения с природой. Игорь невольно отшатнулся.
- У вас топят? - спросил Михаил. - Я на реке замерз, как собака, а дома тоже холод, как в проруби.
- У нас, вроде, топят, - сказал Игорь.
-Ну, и история произошла! - неловко рассмеялся Михаил, приглашая жестом Игоря пройти в прихожую. - Я как узнал, своей вломил как следует: что ни говори, а бабам доверять воспитание детей опасно. Вот, возьми, - он протянул Игорю десять рублей.
- Нет, не надо, - отказался Игорь. - Я, в общем, хотел бы саму... игрушку забрать.
- С игрушкой, брат, такая штука вышла, - смущенно крякнул Михаил, - я ее у своего пацана отбираю, а он, гаденыш, не отдает, ну, я тогда дернул посильнее... Короче, у нее голова того... с мясом оторвалась!
- Как "с мясом"? - неприятно удивился Игорь.
- Ну, фигурально, конечно, - еще больше смутился Михаил.
- Жаль, - сказал Игорь.
- Жаль, - вздохнул Михаил...
- Браво, маэстро! - неожиданно раздался радостный крик.
Проходчик с доктором оглянулись и увидели укладчика, обнимающего за виртуальную талию счастливую невесту. При виде ее крепкого виртуального тела проходчик стыдливо зарделся, а циничный доктор принялся с нескрываемым любопытством разглядывать невиданное ранее существо.
- А вы и есть тот самый доктор? - ничуть не смутившись, спросила искалка, перехватывая пристальный взгляд доктора.
- В каком смысле "тот самый"? - растерялся доктор от неожиданного вопроса.
- Я про вас у духа Сети Ивана Паравозова читала...
- А откуда он про меня знает?! - подозрительно насторожился доктор.
- Это проходчик нас всех заложил, - беззлобно констатировал укладчик. - Написал про нас книжку, теперь она по всей Сети гуляет, говорят, скоро даже в электронной библиотеке появится.
- А ты откуда знаешь? - не поверил ему проходчик.
- Походите по Сети с мое - еще не то узнаете!
- Странно, - сказал проходчик, - я, вроде, только про людей писал... Не понимаю, как это вышло!
- Про вашу книгу даже почтовые ящики знают, - сказала проходчику искалка, - я только что на их переписку набрела.
- Что же они пишут? - стало интересно укладчику.
- Я прочитала несколько посланий, и во всех почтовые ящики пишут, что лично они в книге все поняли и им она понравилась, но другим она, по их мнению, не понравится, потому что другие ничего не поймут. Так все и говорят...
- Если все... то кто тогда "другие"? - озадаченно спросил сам себя проходчик.
- Так что, все-таки, про меня написано было? - не удержался доктор от любопытства.
- У меня память хорошая, я вам дословно процитирую, - сказала искалка. - "Самый загадочный персонаж в повести - Доктор. Какие он лечил вирусы в Сети, я так и не понял. Поэтому предположу, что это некоторая мистическая фигура, символизирующая вовсе не то, что символизирует. Может, этот Доктор вовсе не по вирусам, а психиатр? Или вообще Наук? Или какой-нибудь HTML-validator, который линки на целостность проверяет".
- Так какие ты вирусы-швирусы в Сети лечил, расскажи товарищам! - рассмеялся укладчик.
- Мне действительно вирусы крайне редко попадаются, - смутился доктор. - Может, и правда "валидатором" стать?
- Точно, будем тебя теперь звать Валидатором. Вообще, непорядок, что у нас имен нет. Давайте себе имена, как у людей, придумаем! - загорелся укладчик. - Ты, проходчик, как называться хочешь?
- Ну... зовите меня Рейнджером, - сказал, подумав, проходчик, - к моей специальности это имя вполне подходит.
- Тебя мы будем звать Весельчаком, потому что ты веселый, - сказала укладчику искалка, - а мне мое имя нравится, вы меня так Искалкой и называйте, только с большой буквы, а то я на вас обижаться буду!
5.Алые паруса
- Послушай, Рейнджер, - сказал Весельчак, проводив Искалку на работу, - я уж твою писанину не стал ругать в присутствии дамы, тем более что к концу пришел, но что ты, как Достоевский, все про одно и то же пишешь?
- Почему как Достоевский?! - не понял Рейнджер.
- Потому что достал ты меня! Чем тебе эта кукла так дорога? И опять про детей пишешь, тоже мне, доктор Спок нашелся! Тебе уже жениться пора, а ты все... Обещал ведь про любовь книжку написать!
- Меня интересует не механика любви, а истоки взаимного влечения людей, - сказал серьезно Рейнджер. - А про детей я пишу потому, что мне интересно, почему из одних детей вырастают мужчины, а из других - женщины...
- Нет, никак не могу приучить себя к твоей манере мышления, - включился в разговор Валидатор. - Ты ведь на самом деле знаешь, что все зависит от пола ребенка.
- Тогда почему, например, некоторые мальчики вырастают женщинами? - задал коварный вопрос Рейнджер.
- Пидоры потому что! - перешел на свой обычный язык Весельчак, вспомнив, что Искалка давно уже его не слышит.
- Мне все же кажется, что пол ребенка воспитанием определяется, - сказал задумчиво Рейнджер.
- То-то я смотрю, ты такой бесполый, - подковырнул его Весельчак, - а оказывается, ты просто невоспитанный!
- Надоела мне уже эта софистика, - оборвал их Валидатор. - Давайте, наконец, работой займемся!
Однако, очень скоро они заметили, что работа у них теперь не ладится, потому что каждый думает не об общем деле, а чем-то своем... Весельчак мечтал о новой встрече с ненаглядной невестой, Рейнджер писал в голове очередную главу своей книги о становлении полов, а Валидатор был погружен в тягостные раздумия над тем, кто он все-таки есть на самом деле: доктор по вирусам, доктор Наук (с большой буквы) или психиатр, который сошел с ума от бреда пациентов и теперь сам бредит, прокладывая в горячечном бреду воображаемый линк к мифическому HTML'у.
- Стойте! - не выдержал Валидатор. - Так все равно дело не пойдет. Это нас, наверное, появление виртуальной женщины из колеи выбило. Давай, Рейнджер, дочитывай нам окончание главы, а то мы так просто не успокоимся.
- Согласен, - сказал с готовностью Рейнджер.
И он стал дописывать на ходу главу.
Выйдя на следующий день на прогулку во двор, Стелла увидела жизнерадостного Листика, который волочил за ноги по снегу голую куклу без головы. Стелла с ужасом узнала в этой несчастной игрушке свою куклу Барби.
- Зачем ты это сделал? - плача подбежала к нему Стелла.
- Это не я, - спокойно начал объяснять Листик. - Когда я вчера купал ее в ванной, к нам ворвалась огромная и страшная рыжая обезьяна и откусила ей голову!
Рассказав все это, Листик и сам поверил в свое вранье и тоже безутешно зарыдал. Смотреть на изуродованную куклу им было больно и невыносимо, и они придумали вырыть детскими лопатками ямку в снегу и закопать ее поглубже...
Когда Рейнджер закончил чтение этого короткого отрывка, он заметил, что Весельчак упел испариться, значит, перерыв в работе продолжался, и он начал читать следующую главу под названием "Алые паруса".
Когда Стелле исполнилось тринадцать лет, она влюбилась в писателя Александра Грина. То есть, вернее сказать, в его героев-мужчин, но это было для нее одно и то же, поскольку она была уверена, что Грин во всех книгах писал про себя, - иначе ей представлялось невероятным, как человек мог написать такие яркие жизненные произведения, не испытав все это на себе. Он и сам должен был быть прекрасным и отважным юным капитаном, ведущим свой корабль через все невзгоды навстречу любимой девушке, которая давно уже ждет его на берегу. Вскоре она нашла подтверждение своей догадки, обнаружив, что во всех книгах Грина фамилии главных героев, как и фамилия самого автора, начинаются на букву "Г". Это незначительное с виду открытие так поразило Стеллу, что ей почудилось, будто она открыла какую-то мистическую связь между всеми книжными персонажами Грина и им самим (эта связь на самом деле существовала, но только у нее в голове, потому что писатель Гриневский, который, кстати сказать, давно уже скончался, стал для своей будущей юной читательницы таким же мифическим персонажем, как и все его герои).
Стелле часто представлялось теплое и ласковое южное море, озвученное шумом плещущих о коралловые рифы аквамариновых волн и криком суетливых белоснежных чаек. Над кристально-прозрачной водой стелется легкий и зыбкий утренний туман. С берега сквозь него еще можно различить резвящихся дельфинов и рыбацкие лодки, но кромка горизонта уже наглухо завешана его плотной крахмальной простыней. Стелла пристально вглядывается вдаль и вдруг замечает на этой белой простыне расплывчатое, но яркое красное пятно... Алые паруса! Она бежит навстречу этим долгожданным парусам и не погружается в воду, а гладко скользит по приветливым волнам, которые ласково щекочут ее босые ноги... Она бежит по волнам! На большом трехмачтовом корабле ее радостно встречает юный отважный капитан, который так долго скитался по морям, сражаясь с кровожадными пиратами и борясь с сокрушительными ураганами, только ради своей возлюбленной, чтобы наконец обнять ее и признаться в своей любви...
- Опять мечтаешь о принце в розовых колготках? - сказала ей в один из обыденных домашних вечеров мать, заметив на лице дочери романтическую задумчивость. - Иди лучше на помойку мусор выброси, а то скоро вонять начнет!
Марина уже несколько месяцев назад заметила в Стелле особо опасную задумчивость, когда дочь переставала реагировать на указания взрослых, очевидно, считая их заботы и требования слишком мелочными и недостойными внимания. Ей не нравилось, что Стелла витает в облаках: по мнению Марины, ей надо было готовить дочь к суровой реальности семейной жизни, поэтому она и выводила ее из романтического оцепенения нарочитой грубостью.
- Я не пойду на помойку! - вздрогнула Стелла, мысленно прощаясь с исчезающим юным капитаном, которого суровая реальность опять отправляла в долгие скитания по далеким морям.
- Почему? - спросила Марина, не надеясь, впрочем, получить вразумительный ответ.
У Стеллы было связано с помойкой особенно неприятное воспоминание: когда она два дня назад опаздывала утром в школу, то решила срезать путь и побежала по тропинке, проходившей мимо помойки. И там, за кирпичной стеной помойки, она увидела под кустом жасмина лежащую на картонке растрепанную голую женщину с задранным до горла платьем и с широко расставленными ногами, на которой елозил мужчина в спущенных до колен брюках. Из-под куста доносились нечленораздельные звериные звуки: стон вперемешку с рычанием и вздохами. Стелла была так поражена этой неожиданно открывшейся ей картиной реальной взрослой любви, что у нее на полдня отнялась речь, и когда ее вызвали на уроке литературы к доске, чтобы она наизусть прочитала отрывок из "Молодой гвардии" (монолог Ульяны Громовой о любви к матери), она только отрицательно помотала головой в ответ. Учительница решила, что она не готова и поставила ей двойку: она, конечно, не могла знать, что этот монолог Стелла знала "назубок" и мысленно повторяла его для самопроверки именно в тот момент, когда перед ней открылась та самая картина...
Это была первая двойка Стеллы по русской литературе, ее любимому предмету. Мать сначала очень удивилась, узнав про двойку, потому что накануне вечером лично экзаменовала дочь на знание заданного монолога и поражалась ее памяти - Стелла не cделала практически ни одной ошибки... Но очень быстро до Марины дошло: ее дочь отказалась читать монолог о матери из принципа, потому что она не любит свою мать. "Она не любит меня!" - эта мысль поразила Марину, которая привыкла видеть в своем ребенке милое ласковое дитя, а теперь у этого дитя растут на лобке жесткие рыжие волосы и оно огрызается по каждому поводу, если отвлечь его от мечтаний о будущих женихах. "За что она так ненавидит меня?" - подумала тогда Марина, а вслух пообещала выпороть дочь, если та еще раз получит двойку по литературе. Стелла была очень расстроена, но при упоминании о порке на ее заплаканном лице промелькнула наглая усмешка (ее ни разу не пороли, хотя в последнее время мать не скупилась на угрозы применения мер физического воздействия). "Сучка! - выругалась про себя Марина, - наглая, как танк, сучка!"
- Почему ты не пойдешь на помойку? - повторила свой вопрос Марина в спину дочери, которая собиралась уже улизнуть в свою комнату. - Куда пошла?!
- Я тебе не собака, чтобы на меня орать! - неожиданно разозлилась Стелка.
- Что ты сказала? - переспросила удивленная мать.
- Я сказала, чтобы ты закрыла свою пасть, - спокойно сказала Стелла с непонятно откуда взявшейся холодной злобой.
Эта невиданная ранее холодная злость дочери привела мать в бешенство: она хотела отвесить Стелке смачную оплеуху, но маленькая мерзавка ловко увернулась от ее ладони и, убежав в свою комнату, закрылась на шпингалет.
- Открой, дрянь! - заорала Марина, дергая дверную ручку.
- Перебьешься! - послышался из-за двери наглый незнакомый голос.
Марина была в шоке. Надо было срочно что-то делать с дочерью.
- Ладно, вот отец придет, мы с тобой разберемся!
Марине вдруг представилось, как ухмыляется Стелка за стеной в ответ на эту ее угрозу: Игорь, этот жалкий интеллигентный скульптор-неудачник, не мог разобраться даже с собой, не говоря уже о жене и дочери.
- Опять нажрался, Роден недоделаный! - набросилась на него Марина, когда он вернулся из мастерской.
Надо сказать, она чаще жалела своего мужа, чем оскорбляла его, но теперь ее терпению наступил предел. Игорь это сразу понял и решил не обострять ситуацию.
- А где Стелла, спит уже? - спросил он как можно миролюбивее.
- Мечтай больше! - сказала Марина. - Лежит на кровати в обнимку со своим Грином.
Стелла за стенкой вздрогнула: она действительно лежала поверх одеяла в ночной рубашке с книгой Грина в руках. Ей стало интересно, откуда это знает мать, и она стала прислушиваться к разговору родителей.
- Что-нибудь случилось? - спросил отец.
- А ты как считаешь, случилось или нет, если она сказала родной матери "закрой свою пасть"... Что ты смеешься?!
- Да я не смеюсь... Это я носом шмыгаю... Насморк у меня.
- Она стала наглая, как танк! - сказала мать. - Посуду не моет, мусор не выносит, а теперь еще и двойки из школы приносить стала. У нее уже волос на лобке больше, чем у меня, а она все еще говно за собой в унитаз спускать не научилась. Сучка!
Стелле вдруг стало не по себе: она впервые в жизни всерьез задумалась над бытовым вопросом, а именно, над тем, какая может быть связь между волосистостью лобка и водой в унитазе.
- Ее нужно выпороть, - сказала мать.
- Чем?
- Не прикидывайся дураком! Конечно, ремнем.
- У меня нет ремня, - с надеждой в голосе сказал отец.
- Тогда выпори ее подтяжками!
- Не говори глупостей...
- Конечно, я дура и стерва, а ты добрый, - заревела мать.
- Ты что, действительно считаешь, что это необходимо? - слегка удивился отец.
- А ты как считаешь, если она срет нам на голову?! Ты просто слизняк и чистоплюй - не можешь врезать ей пару раз как следует. Она тебе, когда вырастет, сама за это спасибо скажет, что ты из нее дурь вышиб.
- Но чем я ее буду пороть? - задумчиво спросил отец.
- У меня тут один ремешок такой был кожаный... - послышался скрип дверец одежного шкафа. - Вот, французский, фирменный.
- Может, пояс от халата?
- Нет, пояс не пойдет, это ей все равно, что щекотка... Возьми лучше вот этот, от черного платья, он пошире...
- Давай, может, из кожезаменителя?
- Ну да, или вот тот с клепками...
- А шрамов не останется?
Стелле вдруг стало по-настоящему страшно, но не оттого, что она ясно осознала неизбежность порки, а оттого, с какой рассудительностью и расчетливостью родители выбирают орудие экзекуции. Ей вдруг показалось, что если родителям вдруг понадобится ее убить (хотя бы для ее блага, если она будет мучиться неизлечимой болезнью), папа с мамой будут так же обстоятельно-бесстрастно выбирать нож, которым можно было бы зарезать не очень больно и наверняка.
- Да, вот этот пойдет, пожалуй, - наконец, сказала мать. - Ты только не увлекайся...
- Ты что, с ума сошла?!
- Полосни раз десять, и довольно... Ну давай, иди, чего стоишь?
Стелла вдруг вспомнила, что у нее закрыта на задвижку дверь, и со стыдом за отца представила, как он будет интеллигентно стучать одной рукой в дверь, сжимая в другой ремень... Она быстро встала, подбежала на цыпочках к двери, бесшумно отодвинула шпингалет и так же быстро и бесшумно опять запрыгнула на кровать.
- А что я ей скажу? - послышался вдруг возле самой двери голос отца.
- Ты что, идиот?! - зашипела мать, которая почему-то перешла на шопот.
- Что мне сказать? Здравствуй, это я, я пришел тебя пороть?!
- Не волнуйся, она сама все поймет.
Когда отец толкнул дверь и вошел с ремнем в комнату, Стелла действительно все поняла: она невозмутимо подняла рубашку до груди и перевернулась на живот. Она, правда, удивилась, что отец порет ее сильнее, чем она ожидала, но плакала она не от боли, а от стыда за прекрасного юного капитана, который в это время уплывал в неизведанные сказочные страны, не оставляя ей никакой надежды на свое возвращение.
Всю ночь ей снилась помойка, а под утро к ней пришла первая менструация.
- Опять из тебя какая-то чушь поперла, - покачал головой Валидатор, выслушав рассказ Рейнджера. - Противно слушать! И причем здесь "Алые паруса"? Зачем их опошлять нужно было?
- Да, ерунда какая-то получилась, - сокрушенно согласился Рейнджер. - Эту книгу закончу и больше про людей писать не буду. Напишу лучше про Сеть - интереснее будет...
- Кстати, о Сети, - сказал Валидатор. - Пора бы нам за работу браться, а укладчика все нет. 6.Магические свойства HTML
- А я вот что заметил, - задумчиво сказал Рейнджер. - Каким-то образом события нашей сетевой жизни отражают то, что я пишу в своей книге про людей. - Стоило мне начать писать про любовь, как у Весельчака появилась Искалка, а написал про прощание с юным капитаном - он исчез.
- Да, это очень странно, - подтвердил Валидатор. - И самое странное то, что Искалку, в отличие от книжных людей, не ты придумал, то есть ее, разумеется, никто и не придумывал, а она все равно появилась как бы в ответ на то, что ты написал...
- Наверное, это одно из свойств HTML: стоит о чем-то написать или даже просто подумать, как это тут же отражается в HTML, и он на это соответственно реагирует.
- Из этого следует только одно, - многозначительно сказал Валидатор, - нам нужно быть осторожнее со своими высказываниями!
Пора было вновь браться за труд, а укладчика Весельчака все не было. Проходчик Рейнджер и доктор Валидатор терялись в догадках, что ему помешало вовремя вернуться на работу... Мысль о том, что Весельчак решил навсегда покончить с укладкой линка, даже не приходила им на ум, потому что работа в коллективе до настоящего времени была единственным предназначением виртуальных людей. Все остальное, даже виртуальные женщины, если и имело в их представлении какое-то значение, то лишь опосредствованное: заниматься чем-то отвлеченным можно было только в перерывах между работой, в крайнем случае, во время работы и одновременно с ней, но никак не вместо нее.
Когда все разумные сроки ожидания Весельчака истекли, Рейнджер с Валидатором взялись за работу - Рейнджер по-прежнему выполнял роль проходчика, а Валидатор взял на себя укладку. Работали они молча, сосредоточенно и с каким-то особенным упорством и рвением, будто пытались доказать самим себе, что эта монотонная работа и есть та самая виртуальная цель, которая хоть что-то стоит в их жизни.
- Кажется, я начинаю понимать, - неожиданно сказал Рейнджер, не отрываясь от работы.
- Что?
- Я раньше все время удивлялся чувству голода у людей. Они все время что-то едят и все время голодны... Только представь себе на минуту, друг Валидатор, что нам с тобой придется постоянно думать о еде и заботиться о своем пропитании - это же свихнуться можно!
- Да, по-моему, нам крупно повезло, что нам неведомо это чувство, а жизненную энергию мы получаем непосредственно от Сети. Даже страшно себе представить, что нам пришлось бы простаивать все свободное от работы время в очередях за продуктами, как в России в голодные годы, - согласился Валидатор.
- Вот меня и осенило, - продолжил свою мысль Рейнджер. - Это людям их бог дал чувство голода, чтобы заставить их работать!
- Ты думаешь? - отчего-то усомнился Валидатор.
- Конечно. Сам посуди: люди работают ради денег, а основную часть заработанных денег тратят на еду.
- И на удовольствия, - добавил Валидатор.
- Все их удовольствия - это в сущности то же утоление голода. Он у них там, знаешь, тоже разный бывает, мне даже один раз попалась рецензия на книжку под названием "Седьмой голод". Про сексуальный голод я уже не говорю, но есть еще "культурный" голод, "религиозный" и "эстетический".
- Да, - сказал Валидатор, - лучше уж мы будем сознательно работать, чтобы HTML нас этим чувством не "наградил".
И они с усиленным рвением взялись за работу. Вскоре они стали, однако, замечать, что структура проходимой ими Сети начинает приобретать невиданные ранее виртуальные свойства: она стала твердой и слегка вязкой, но в то же время рассыпчатой. Валидатор с Рейнджером недоуменно переглянулись: структура Сети стала очень похожей на земной грунт. Проходить такую Сеть становилось все тяжелее...
- По-моему, нам нужны инструменты, - сказал Рейнджер, выбиваясь из сил.
- Какие? - удивился Валидатор (до сих пор у них не было никаких инструментов, даже виртуальных, и всю работу они выполняли, выражаясь фигурально, вручную).
- Подумай сам, - рассудительно сказал Рейнджер, - раз структура Сети стала похожей на земной грунт, то и инструменты нам потребуются соответствующие.
- Лопаты, - догадался Валидатор.
- Ну, конечно! - рассмеялся Рейнджер, радуясь найденному им решению проблемы.
Не откладывая дела в долгий ящик, Рейнджер сделал из части своего виртуального тела кирку, а Валидатор - лопату (если кто еще не знает, они всегда делали все необходимые предметы из части своего тела, которая потом быстро восстанавливалась; да и сам линк они тянули, можно сказать, из себя). Теперь работа пошла веселее: Рейнджер разбивал твердый верхний слой грунта киркой, а Валидатор раскапывал лопатой более податливый нижний гумус. Через какой-то небольшой промежуток времени они стали не без радости замечать, что у них постепенно появляются виртуальные мускулы... И тут произошло одно странное событие: на их пути неожиданно появилось дерево...
- Что это за дерево? - остолбенел Валидатор: никогда раньше они не видели в Сети виртуальных деревьев, хотя им иногда и встречались GIF'ы с изображением земных растений.
- Это... - смутился Рейнджер, - это не дерево.
- А что это по-твоему?
- Куст жасмина.
- Откуда ты знаешь? - подозрительно посмотрел на него доктор Валидатор.
- Я таким его себе представлял в последней главе, - виртуально покраснел Рейнджер, - это тот самый куст, который рос за помойкой.
- Хорошо еще... - начал серьезно Валидатор, но неожиданно рассмеялся, - хорошо еще, что сама помойка не появилась!
- Сам не пойму, как это получилось, - вздохнул Рейнджер.
- Если бы ты был человеком, то тебя прозвали бы магом: у них там тоже достаточно было произнести заклинание, чтобы появился желаемый предмет. Весельчак, пожалуй, дал бы тебе кличку "Мерлин"... Правда, земные маги это все делали осознанно.
- Я тоже книгу осознанно пишу, только не могу наперед предвидеть, как на нее HTML отреагирует...
Сзади послышались виртуальные шаги - они обернулись и увидели приближающегося Весельчака. Он шел вразвалку и не торопясь. Подойдя, он равнодушно оглядел виртуальный куст и зачем-то потряс его. С куста виртуально брызнули капли росы и плавно осыпались круглые белые лепестки.
- Настоящий, - удостоверился он.
Рейнджер с Валидатором ожидали, что вслед за этим он начнет оправдываться, но укладчик молчал, угрюмо взвешивая теперь в руках кирку и лопату, как будто для него был в эту минуту самым главным вопрос, что тяжелее.
- Что-нибудь случилось? - подозрительно глянул на него Валидатор.
- Все в ажуре, - бесстрастно отозвался укладчик.
Проходчик с доктором многозначительно переглянулись: им обоим показалось, что перед ними не Весельчак, а совсем другой виртуальный человек. Внешне этот человек был как две капли воды похож на Весельчака, но у него была совсем другая манера поведения, не разбитная, а угрюмо-сосредоточенная.
Рейнджеру вдруг стало не по себе: он испугался, что однажды и с ним может помимо его воли произойти такая странная метаморфоза, когда для себя ты вроде все тот же, но окружающие тебя уже не узнают...
- Рейнджер, прочти нам продолжение своей книги, сделай одолжение, - подмигнул проходчику доктор.
Рейнджер сразу понял намек: доктор Валидатор хотел посмотреть, как будет реагировать "Весельчак" на книгу. Он уселся на кучу свежевынутого грунта, свесил виртуальные ноги в траншею и начал виртуально читать:
К 18-ти годам Стелла уже в совершенстве научилась мыть посуду, готовить пирожки с яйцом и капустой и выносить на помойку мусорное ведро. Кроме того, она успела закончить курсы кройки и шитья и обзавестись тремя мужьями. Первого она любила за то, что он виртуа... виртуозно готовил плов из фасоли со свеклой, второго - за то, что на прогулке он не рвал поводок при виде первой встречной юбки, а третьего - за то, что он как никто из остальных мужей страстно и пылко отдавался в постели.
Вскоре Стелла пошла учиться в Институт повышения блядской квалификации. За учебу пришлось отвалить изрядную сумму печеного говна, и ей стало накладно содержать троих мужей. Первого она сдала внаем одной бедной старушке из крематория для престарелых, а второго отправила на выполнение почетного мужского долга по охране государственной границы в роли Джульбарса. Только с третьим она никак не могла расстаться, несмотря на все его уговоры привязать ему к яйцам кирпич и утопить в проруби, чтобы он не мешал повышению блядской квалификации своей жены...
К 18-ти годам Стелла научилась стирать белье, пришивать пуговицы, мыть посуду и готовить пирожки с яйцом и капустой. Она теперь крайне редко предавалась романтическим мечтам, и если бы капитану Грею вздумалось бросить якорь в "порту пяти морей", среди встечающих его восторженных девушек он бы уже не нашел Стеллы. И все же внутри себя она ощущала какое-то маленькое наивное, но упрямое существо, которое тошнило от тех житейских обязанностей, которые ей приходилось ежечасно выполнять. 7.Запретный плод вразвес и поштучно
Это существо обладало необычайной природной непосредственностью и его тяготили всяческие условности - даже от имени "Стелла" его коробило, потому что у него самого не было имени. У него также не было и пола, и на всех ухажеров Стеллы оно смотрело со снисходительной улыбкой. Ухажеры, правда, того и стоили - сопливые дерганые мальчишки, которые и сами не знали, чего они хотели от Стеллы... По крайней мере, они затруднялись сказать ей об этом прямо, и стеллино существо непрерывно насмехалось над их неуклюжими заигрываниями.
Стелла любила это существо в себе за его природный ум, не отягощенный комплексами воспитания, она к нему прислушивалась и часто спрашивала у него советы. Когда она получала совет от этого существа, то никогда не выясняла, почему оно говорит ей поступить так, а не иначе, потому что знала, что оно не способно на обман... Пожалуй, это было то самое загадочное существо, которое мужчины называют "женским чутьем".
К этому времени Стеллу уже многое раздражало в окружающем мире, но особенно ее раздражало то, что родители и общество навязывали ей определенный жизненный путь: приобретение профессии, замужество, рождение детей, воспитание детей, устройство семейной жизни детей и воспитание внуков. Таким образом, вся ее жизнь чуть ли не до самой смерти была расписана если не по годам, то по десятилетиям. Ей самой хотелось чего-то более непосредственного, пусть даже опасного и губительного, но яркого. Когда она спросила у своего внутреннего существа совет, как ей тут быть, это существо не задумываясь ответило, что ей нужно стать путаной.
Это был, пожалуй, единственный случай, когда Стелла обратилась к своему внутреннему существу за разъяснениями: слишком ответственным был тот шаг, который оно предлагало. И существо по секрету поведало ей, что все женщины всех времен и народов втайне мечтали жить жизнью путаны, и это не противоречило природным законам, по которым женщина должна иметь в своей жизни как можно больше мужчин, но собственники-мужчины наложили на это естественное стремление женщины массу ограничений, потому что не хотели, даже за деньги, делиться своими женами с другими. Но вот для женщин наступил в России долгожданный благоприятный момент: семья как ячейка общества настолько разложилась, что вековая мечта женщины перестала быть запретным плодом, и если какая-то девушка говорит теперь, что хочет стать путаной, ее за это и осуждать нельзя - в ее крови закипают гены нереализованных желаний ее бабушек и прабабушек.
Это объяснение вполне устроило Стеллу, тем более что жизнь его не опровергала, а только подтверждала: большинство стеллиных подруг мечтало стать валютными проститутками... Валютными, конечно, не потому, что они любили валюту, а только потому, что с цивилизованными "западниками" было безопаснее и приятнее иметь дело, чем со своими кандовыми мужиками. Кроме того, иностранцы удобны тем, что сегодня они есть, а завтра их уже здесь нет - в их мимолетности есть для женщины особая прелесть... В чем эта прелесть конкретно заключается, внутреннее существо Стелле не объяснило, но ей это показалось настолько естественным, что она и не выспрашивала подробностей.
Когда Стелла поделилась своими планами со своей подругой Светланой, она восприняла это как само собой разумеющееся, да Стелла и не ожидала от нее другой реакции - настолько это ей самой представлялось естественно-очевидным. Светка так и сказала: "Ебстественно!" Оставалось только найти прикрытие, и здесь они сразу вспомнили про Лешку с Женькой, которых знали еще с детства. Они, правда, были такими же сопливыми и дергаными, как и остальные мальчишки, но покруче других - у них даже была кооперативная палатка под охраной, с которой они лупили бабки, а у Лешки имелся к тому же пистолет, если он, конечно, не врал, потому что оружия у него никто никогда не видел.
Но главное, чем их привлекали Лешка с Женькой, - это тем, что они не воспринимали их серьезно как мужчин, а те их - как женщин: какая может быть любовь, если они друг друга знали чуть ли не с пеленок?! Так что отношения сулили быть чисто деловыми, без излишней в таком важном деле романтики. Лешка, правда, преследовал Стеллу в шестом классе - он поджидал ее в темном подъезде по вечерам, когда она возвращалась домой с прогулки, и, схватив за что ни попадя, зажимал в углу под лестницей и нес какую-то чушь насчет того, что он хочет взять ее к себе секретаршей на партработу, но уже тогда Стелле было ясно, что это только детская игра. С ним, правда, было связано воспоминание о первом поцелуе, там же, под лестницей, но поцелуй этот был скорее горьким, чем сладким, потому что он по неопытности прокусил ей нижнюю губу.
Лешка с Женькой отнеслись к предложению подруг детства по-деловому:
- Вы хоть трахаться-то умеете? - спросил Женька.
- А ты что, экзамен нам устроить хочешь? - тут же отшила его Стелла.
К удовольствию девушек, этот ответ парней несколько смутил.
- Ладно, принимаем вас в проститутки заочно, - усмехнулся Лешка.
Парни стали подыскивать клиентов. Иностранца они так сразу не нашли, но гундосый парень из охраняемой ими палатки (у него почему-то был всегда перевязан бинтом нос) посоветовал своего босса, бывшего номенклатурного директора фабрики, который с началом перестройки подался в бизнес. Своего босса парень охарактеризовал как "падкого до молоденьких баб". Женька позвонил боссу, и они договорились о цене 100 долларов за час, с учетом качественности "товара": золотистая блондинка, длинноногая, стройная и "со стоячими сиськами" (речь шла о Стелле, которой на спичках выпало идти на дело первой). Были обговорены и все подробности доставки: Женька с Лешкой привозят Стеллу и ждут ее в течение часа под окнами третьего этажа.
В назначенный день в шесть часов вечера парни поймали "тачку" и повезли Стеллу на квартиру "босса". По дороге ее охватило какое-то странное чувство: в мыслях она была вроде спокойна, но ее физическое состояние неожиданно ухудшилось: ни с того ни с сего началось бурление в животе и по ляжкам пошла мелкая предательская дрожь.
- Ты чего? - спросил у нее Женька.
- В каком смысле? - невозмутимо отозвалась Стелла.
- Бледная, как смерть, - скосился он на нее пристальным взглядом.
- Все нормально, - отвернулась она.
Стелла сделала вид, что смотрит в окно, а сама стала советоваться со своим внутренним существом. "Поворачивай назад, пока не поздно", - неожиданно сказало ей существо. Стелла просто обалдела от такой предательской подлости. "Поздно", - ответила она. - "Ничего не поздно, - не отступало существо, - скажи, что у тебя понос, и поезжай домой, к маме". - "Только этого не хватало! - возмутилась Стелла, услышав о маме. - Лучше пусть меня разорвут на части!" - "Ну, как знаешь, - обиделось существо, - я тебе больше не советчик..."
Тем временем, они подъехали к нужному месту. Стелла вышла из такси на негнущихся ногах. Морально она была ко всему готова, но физически...
- Ты что, целка? - неожиданно рассмеялся Женька.
Стелла ничего не ответила, но по ее жалкому виду и так все было ясно.
- Ты что, дура, что ли? - удивился Лешка.
- Дура и есть, - вздохнул Женька, - знали бы заранее - запросили бы втрое больше.
- А как же тот длинный, который тебя в парк по вечерам водил? - недоуменно спросил Лешка.
- Ну, длинный, а что толку... - отвернулась Стелла.
Ей было неудобно подводить ребят, да и им самим было не по кайфу позориться перед клиентом. Дело было, в общем, и не в Стелле, а в том, что они обо всем по-честному с клиентом договорились...
- Ладно, вот что, - сообразил Лешка, - раз уж мы сюда приехали, лажаться нам без мазы... Так и скажем клиенту, что товар оказался лучше, чем договаривались.
- Что ты гонишь, Клен, чем лучше-то? - скривился Женька.
- Да нас не колышет, чем лучше, - сказал Лешка, - скажем "лучше", и все тут. Запросим не сотню, а кусок!
- Так он вам "кусок" и даст, - усомнилась Стелла.
- А куда он нахер денется?! - радостно заржал Женька, который уже понял замысел приятеля.
- Главное, его не вспугнуть теперь, - стал развивать свою мысль Лешка. - Сам он нас со Слоном в квартиру не пустит. Ты, Стелка, зайди одна, а потом скажешь, что тебе в сортир нужно, он у него наверняка где-нибудь в прихожей - ты нам дверь и откроешь.
- Ты, Клен, в натуре, гений! - развеселился Женька, почуяв настоящее дело, а не какое-то там пошлое сутенерство.
- А если он заметит и на меня набросится? - спросила Стелла. У нее непроизвольно начали стучать зубы, как от холода: до нее стало доходить, что она влипла в настоящую историю.
- Ты только не дрожи, как сучка в тазике! - ободрил ее Женька, встряхивая за плечи. - Мы ж под дверью стоять будем, в случае чего ногой вышибем и ворвемся.
Его уверенный тон убедил Стеллу - она и правда перестала дрожать. Парни сказали ей номер квартиры, и она пошла... Через минуту Лешка с Женькой увидели, как на третьем этаже отодвинулась занавеска - клиент, услышав звонок в дверь, проверял, осталась ли на улице охрана. Женька дружелюбно помахал ему рукой в ответ, а еще через три минуты они уже стояли под дверью, прислушиваясь... Еще минут через пять щелкнул дверной замок, и они ворвались в квартиру - чуть дверью Стелку не пришибли.
- Ты где, урод? - радостно заорал Женька, вызывая хозяина квартиры.
- В чем дело? - выбежал на шум хозяин в бардовом шелковом халате, расшитом синими огурцами.
- Я почему-то так и думал, что он будет в халате, - философски заметил Лешка, закрывая дверь.
- Метр с кепкой и плешивый, - добавил Женька.
- Вы чего, ребята? - спросил хозяин, взяв себя в руки.
- Цены повысились, вот чего, - сказал Лешка, забыв даже сказать, почему, - девочка теперь кусок стоит.
- Грабите, суки! - неожиданно разозлился хозяин.
Стелле вдруг стало смешно: его испитый нос, налившись кровью, стал похож на переспелый баклажан. Она захохотала в истерике.
- Да мы так зашли, мы это... по-маленькому, - скроил добродушную харю Женька. - А у меня вот шнурок развязался...
Он нагнулся к ботинку и, выхватив из-под штанины финку, резко распрямился - в следующий момент шея хозяина была уже прижата к стене, а в его мошну упиралось стальное лезвие.
- Берите... все деньги берите, - захрипел хозяин.
- Да подотрись ты своими деньгами, курва! - плюнул ему в лицо Женька, убирая нож. - Некогда нам шмонать тебя тут.
- Аривидерчи, - сказал Лешка, уводя под руку хохочущую Стеллу.
- Наше вам... с кисточкой, - сказал хозяин, потирая горло: он уже понял, что на этот раз его просто разыграли.
Однако его благодушие быстро прошло: когда троица его мучителей выходила из подъезда, он открыл окно и заорал им вслед: "За беспредел вы мне ответите, придурки!"
Добравшись до родного двора, они взяли в охраняемой палатке две бутылки азербайджанского портвейна и все вместе пошли кирять в подвал стелкиного дома. Стелла уже не хохотала, как сумасшедшая, но ей все еще было весело, а после вина стало еще веселее, и она все с новыми подробностями в который раз рассказывала парням историю о том, как клиент усадил ее на диван и стал со всех сторон ощупывать, и как она вырвалась и пошла открывать дверь, отправив его на кухню за шампанским...
- Слушай, Стелк, а давай мы тебя правда... раскупорим, - сказал Лешка, засматриваясь на нее.
- Да, - поддержал его Женька, - хватит тебе уже в старых девах ходить.
- А вы умеете? - засмеялась Стелла.
- А чо тут уметь-то? - заржал Женька.
На самом деле ни он, ни Лешка ни разу еще этим не занимались, но они почему-то были уверены, что у них все получится, как надо.
- Раздевайся, да и все, - сказал Лешка, - остальное мы сами сделаем.
Стелла, не долго думая и даже забыв посоветоваться со своим внутренним существом, стянула через голову платье и сняла трусики. Лифчик она оставила, потому что ей почему-то было стыдно показывать свою грудь.
- И что дальше? - все еще улыбаясь спросила Стелла, видя, как Лешка с Женькой завороженно любуются ее телом.
- Ну... ложись, что ли, - сказал Женька.
- На что? - оглянулась Стелла.
Ложиться и правда было некуда: в подвале был только шаткий столик на железных ногах и со щербатой крышкой, да четыре стула.
- Ну, тогда вставай, - неуверенно сказал Лешка, - в позу...
Стелле неожиданно стало жалко и себя, и парней за то, что они толком не знают, что с ней делать. И еще она поняла, что если они ее сейчас не "раскупорят", она им никогда этого не простит... Похоже, что они и сами это поняли, потому что наконец-то перешли к решительным действиям. А действовать они умели только силой: Женька запустил пятерню в ее пышные волосы и нагнул, прижав щекой к столу, а Лешка сзади крепко сжал ладонями кожу на бедрах и двумя ударами ботинка по туфлям раздвинул ей ноги... Стелле было не столько больно, сколько обидно за парней, что их никто за их жизнь так и не научил ласке.
8.Отцы и дети
- Совсем другой ко-линк-ор! - раздался жизнерадостный смех Весельчака.
Рейнджер с Валидатором очнулись от земной "реальности" и посмотрели на укладчика: он по-прежнему сохранял насупленно-сосредоточенный вид.
- Да здесь я, здесь, в натуре! - послышался голос сзади.
Они обернулись и увидели еще одного укладчика, который как зеркальное отражение повторял первого, только выражение виртуального лица у него было хамски-непринужденное, как у того Весельчака, к которому они привыкли.
- Странные шутки, - сказал Валидатор, обращаясь к обоим укладчикам сразу. - У вас что, раздвоение личности?
- Тоже мне, умник, - хохотнул только что пришедший укладчик, - Если бы у нас обоих было раздвоение личности, нас бы было четверо. Головой думать надо! Просто я там задержался по делам, вот и отправил на работу вместо себя клоуна.
- Кого? - переспросил Рейнджер.
- Ну, раз вы такие бестолковые, объясняю вам все по порядку: когда я был у Искалки, мы там с ней... э-э... размножились, в общем.
- Как это? - открыл от удивления рот Рейнджер.
- Как-как... - передразнил его Весельчак. - Ты, я вижу, в человеческой жизни уже разобрался, а в своей - ребенок еще. Витаешь где-то там в материальных облаках! Но и людей твоих любимых никто не учит, как им детей делать. Что они их, по инструкции из запчастей собирают, что ли?! Вот и мы с Искалкой своим умом дошли, как нам клонироваться. А вы подрастете - сами узнаете.
- Так это что, твой сын? - спросил Валидатор.
- Во-первых, у меня дочь, а во-вторых, мне такой сын даром не нужен, - гордо заявил Весельчак, - я ж вам сказал уже, что это клоун. Он вам сам скажет... Слышь, мужик, ты кто, в натуре?
- Клоун в натуре, - бесстрастно отозвался клоун.
- Но ты хоть объясни толком, откуда он взялся, - сказал Рейнджер.
Весельчак, поиздевавшись для начала над жизненной неопытностью своих коллег, разъяснил им, что виртуальные мужчины могут клонироваться двумя путями: либо с виртуальной женщиной, и тогда получаются полноценные виртуальные дети, либо сами по себе, но тогда появляются недоделаные существа, лишенные всяких эмоций и наделенные лишь зачаточным разумом. Другое характерное различие плодов клонирования заключается в том, что настоящие дети представляют собой совершенно новые существа, едва похожие внешне на своих родителей и со своим характером, подчас довольно капризным, а клоуны (от слова "клонировать") получаются как две капли воды схожими со своим родителем, только еще глупее, но зато они послушны и неприхотливы.
- Нам теперь и вовсе "пахать" не придется - наделаем себе клоунов, пусть за нас горбатятся, - продолжал учить их жизни Весельчак.
- А мы что без работы делать будем? - нахмурился Валидатор.
- Интеллектуальным трудом займемся, - заявил Весельчак, - Рейнджер будет книгу строчить, ты, Валидатор, ее рецензировать, ну а я - опошлять, как водится.
- Твоя идея напоминает мне земное рабство, - возразил Валидатор.
- Да что вы все со своей Землей?! У нас тут свои законы и свои понятия, - заявил Весельчак. - К тому же, у них там люди рабами были, а у нас не люди, а клоуны!
- А мне вообще как-то клонироваться... не хочется, в общем, - смутился Рейнджер, не найдя нужного слова.
- Это тебе сейчас не хочется, а попробуешь - еще как захочется, - пообещал ему Весельчак, - Кайф, конечно, не тот, что с бабой, но тоже тащиться будешь!
- Я согласен с Весельчаком, - неожиданно сказал Валидатор, - для того, чтобы знать, что это такое и плохо оно или хорошо, нужно хоть один раз попробовать.
- Если только в виде научного эксперимента, - неуверенно ответил ему Рейнджер.
Обрадованный своей моральной победой, Весельчак быстро рассказал им, как к этому лучше приступить, и они самоклонировались...
(По морально-этическим соображениям описание процесса самоклонирования опускается).
- Ну, вот, - сказал усталый, но довольный Валидатор, - эксперимент прошел успешно.
- Да, действительно, все не так страшно и даже приятно, - подтвердил Рейнджер, с любопытством впервые в жизни рассматривая самого себя со стороны.
Когда удовлетворение от самоклонирования через короткое время прошло, Валидатору с Рейнджером уже не так приятно было видеть перед собой самих себя, но только с тупыми лицами. Но дело было сделано, и назад ничего уже вернуть было нельзя... Валидатор отдал клоунам команду работать (они появились на свет с навыками своих родителей) и развалился на куче грунта, впервые в жизни забыв о потребности к труду. Весельчак тут же побежал проверять свое настоящее потомство, а Рейнджер вернулся к писательству.
Ему теперь стало казаться, что он начинает что-то понимать в любви, и он уже не мучился ощущением того, что пишет нечто такое, что мало соответствует земной "действительности". Писать стало как никогда легко и радостно...
9.Метаморфозы внутреннего существа
После двадцати четырех лет Стелле стало казаться, что ее уже ничего не ждет впереди. Ее внутреннее существо теперь не упускало возможности непрерывно подкалывать свою телесную оболочку (то есть Стеллу) по этому поводу. "Ну что, старуха, - ехидно нашептывало оно ей, - в тираж выходишь, да? Посмотри на себя в зеркало - тебе уже никакая косметика не помогает: кожа дряблая, под глазами морщины и шея, как у ощипанной курицы, вся в складках. Да за тебя скоро ни цента не дадут, самой придется мужикам доплачивать!" Стелла давно уже не спорила со своим существом, а только машинально огрызалась, и то без злобы, а скорее по привычке.
Но если не считать редких моментов уныния, навеянных проповедями внутреннего существа, Стелла была довольна своей жизнью. И зачем ей что-то было ждать впереди, если и так вполне неплохо жилось: у нее была масса богатых клиентов, которые считали за счастье расстаться со своими деньгами ради пяти или десяти минут обладания ей, и ее больше всякой "настоящей" страсти возбуждало то, что они не жалеют на нее денег. Дело даже было и не в деньгах - они были только своеобразным жертвоприношением на алтарь любви. С такой же страстью, как за большие деньги, она бы отдалась любому, кто мог бы для нее пожертвовать чем-то для себя дорогим, например, карьерой или собственной головой. Стелла себя чувствовала прирожденной жрицей любви в храме разврата.
Поэтому она и не обращала особого внимания на происки своего внутреннего существа. А существо, меж тем, пыталось действовать все изощренней, и в последнее время Стелла стала замечать, что встречаясь с клиентом в самых раскошных апартаментах, утопающих, для примера, в роскоши барокко или великолепии ампира, она получает особое удовольствие, когда в самый главный момент перед ее глазами каждый раз непредсказуемо и вместе с тем неотвратимо встает грязная помойка с бачками объедков, зловонными лужами и свисающей с кустов жасмина сблеванной кем-то вермишелью. Стелла, правда, не могла понять, чего добивается от нее внутренне существо, неизменно показывая ей эту отвратительную картину: ну помойка, так помойка, какая разница, главное - кайф получить...
В один из вечеров она выехала с охранником по вызову на Садовое кольцо в большой "сталинский" дом, причудливо украшенный потрескавшимися от времени барельефными вазами вперемежку с гипсовыми знаменами. Судя по всему, там раньше было какое-то мелкое министерство, а теперь жили крупные люди. В подъезде вместо милиционера теперь стоял мордоворот в защитном комбинезоне (возможно, тот же бывший милиционер, переодетый для острастки в спецназовца). Кстати говоря, Стеллу всегда смешил этот маскарад с зелеными комбинезонами - где они зелень-то в центре города нашли?! Одевались бы во все серое, так нет ведь, им, как бабам, покрасивее вырядиться нужно!
Оставив своего охранника базарить с коллегой, Стелла поднялась на лифте на четвертый этаж и позвонила в нужную квартиру. К ее удивлению, дверь ей открыл Лешка Артамонов, которого она не видела уже года три.
- Ты что, специально меня вызвал? - без особой радости спросила Стелла вместо приветствия.
- Да, соскучился, - усмехнулся он.
По его удрученному лицу сразу стало ясно, что произошло досадное недоразумение.
- А квартирка у тебя ничего, - сказала она, оглядываясь по сторонам, чтобы как-то сгладить неловкость. - Портрет незнакомки...
Стелла была поражена: в гостиной над кожаным диваном висела написанная маслом картина, на которой была изображена женщина, поразительно похожая на саму Стеллу, только взгляд у нее был другой, какой-то более сосредоточенный на одной точке (или это из-за того, что именно на картине, а не в жизни?). И все же было в этом портрете что-то чужое, так что Стелла не поверила бы тому, кто бы ей сказал, что это ее портрет.
- Это моя жена, - сказал Алексей.
- И что ты с ней сделал? - рассмеялась Стелла. - Хорошо, хоть труп успел спрятать до моего прихода!
- Странные у тебя шутки, - серьезно сказал Алексей. - Она сейчас на Мальте жопу греет.
- Ну, тогда хоть шампанским даму угости, - игриво тряхнула белокурыми локонами Стелла.
- Кончай придуриваться! - разозлился Алексей.
- Ну, как знаешь, с тебя сто долларов, и я пошла, - сказала Стелла, про себя безрадостно отмечая, что она это вроде и не сама говорит, а противное внутреннее существо ее тянет за язык.
- Хоть двести, - спокойно ответил Алексей, доставая бумажник.
- Тогда давай триста, - неожиданно для самой себя заявила Стелла.
Алексей не выдержал и усмехнулся:
- На тебе триста, - протянул он ей три зеленые купюры.
Стелла молча взяла деньги и вышла, не попращавшись.
- Что, уже? - удивился охранник, который даже не успел закончить с коллегой разговор про положение "Динамо" в турнирной таблице чемпионата по футболу.
- На сегодня план выполнили, - сказала Стелла, отдавая ему все деньги.
- А... - охранник открыл было рот, но тут же закрыл, решив, что глупо спрашивать, почему так много.
Он тут же переключился на роль шофера и повез Стеллу домой. Внутри у нее была даже не обида или разочарование, а просто пустота, и даже внутреннее существо молчало из неожиданной для него деликатности.
Когда они остановились на очередном светофоре, внезапно раздался визг тормозов, и перед их носом резко затормозил, выскочив сзади и сбоку черный "Мерседес". Охранник с зубовным скрежетом сунул руку под пиджак за пистолетом, но Стелла, схватив его за руки, закричала:
- Стой, не надо! Это мой знакомый!
- Я с такими знакомыми знаешь, чего делаю? - психанул он, снимая с себя напряжение.
Стелле ударило в голову, что если бы Алексей был не на "Мерседесе", а на "Запорожце", то мог бы и проститься с жизнью: придурок-охранник не застрелил его только из уважения к дорогой машине.
- Ты что делаешь-то? - уже почти беззлобно заорал он, когда Алексей подошел к их машине.
- Извини, друг, мне с ней поговорить надо, - сказал Алексей. Вид у него был какой-то странный - решительный, но не сконцентрированный.
- Да говори, мне-то что... Мой рабочий день, можно считать, кончился, - согласился охранник, вспомнив про приличный навар. - Понятия, небось, знаешь, - добавил он, показательно разглядывая номер "Мерседеса".
Алексей пересадил Стеллу в свою машину и повез ее на быстрой скорости. Он молчал, сосредоточенно вглядываясь в полутемную дорогу, слабо освещаемую редко горящими фонарями.
- Куда мы едем? - спросила Стелла.
На самом деле она уже поняла по знакомой дороге, что он везет ее в то место, где они когда-то жили по-соседству друг с другом, но идти там было не к кому - не к родителям же напару!
- Увидишь, - ответил он сумрачно.
Его угрюмая решительность Стелле была совсем не по нутру. Когда они въехали во двор, она, наконец, догадалась о его замысле.
- Ты идиот!! - захохотала она, поняв, что он хочет затащить ее в памятный подвал.
На ее смех он никак не отреагировал - казалось, он думал о чем-то своем, может даже, совсем постороннем. Стелле было по-настоящему смешно: все это смахивало на хулиганское детство. Но еще смешнее ей стало, когда оказалось, что на двери подвала висит огромный ржавый замок, который, видно, давно уже никто не открывал. Алексею, напротив, было не смешно - он явно чувствовал себя в дурацком положении.
- Ладно, пошли, - сказала Стелла, беря его под руку, - теперь я тебя поведу.
Она завела его за помойку, туда, где рос куст жасмина, и стала снимать с себя одежду, но Алексей неожиданно набросился на нее и неистово впился поцелуем в губы, резко сжав ее в своих объятиях, словно он уже многие годы только и мечтал об этой встрече.
- Подожди, дай раздеться, - высвободила руки Стелла, чувствуя, как у нее дрожат колени в ожидании того момента, когда он войдет в нее...
Через две недели Алексея не стало. Она не пошла на его похороны, потому что ей это было слишком тяжело... да ее никто и не звал. Но на следующий день после погребения она пришла на его могилу. На кладбище было пустынно и тихо, и ей показалось, что и во всем остальном мире никого и ничего больше нет, кроме нее самой и свежеприсыпанной могилы человека, который был для нее по людским понятиям никем, но, вместе с тем, всем сразу, потому что после его смерти ничего в этом мире не осталось...
У Стеллы неожиданно подкосились ноги - она присела на край могилы, и вдруг ясно осознала, что она беременна. Она это поняла не по своему состоянию, а по тому, что ее внутренне существо навсегда замолчало, вероятно, найдя для себя новую обитель.
Стелла никогда не собиралась заводить детей, но она дала себе слово сохранить этого ребенка и, если родится мальчик, назвать его именем отца.
- Интересно у тебя получается, - отметил Валидатор, когда Рейнджер закончил чтение своей второй книги. 10.Конец линка:
клоуны приходят первыми- Что именно? - не понял тот.
- В конце первой книги у тебя выходит, что Артамонов умер в России и приехал в Америку только для того, чтобы увидеть "заснеженные джунгли Нью-Йорка", а во второй получается, что с его похоронами была связана отдельная история.
- Да, пожалуй, - согласился Рейнджер, - мне даже самому это в голову не приходило. Действительно, если бы Стелла не считала, что он умер, то и ребенка не захотела бы от него рожать. Это мне, наверное, HTML помог найти правильную концовку - вы ведь сказали, что конец первой книги получился "не по-людски" и "негуманно". Теперь, вроде, лучше стало... Правда, опять счастья нет у людей. Даже не знаю, как их счастливыми сделать...
В этот момент лица Рейнджера и Валидатора осветились ярким люминисцентным светом, и они поняли, что клоуны наконец-то добрались до HTML.
1 - 15 марта 1997 года
 |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 03.11.2003 Сегодня в РЖ Гендерная слепота историков "Cможет ли женщина пробежать дистанцию без чадры?" Битва за Тузлу: потери Украины Битва за Тузлу: потери России Все мы жители того самого дома Политическая анатомия переходного периода Звук удаляющихся шагов Невод и т.д. Выпуск 156 Интервью с Карлом Марксом Лайкос.ру. Точка Западные СМИ корректируют свое восприятие России На фоне Пушкина снимается ток-шоу Шведская лавка 129 Ответственность как предмет торга? Не верю Скорбь и меланхолия в их политическом измерении Москва недооценила Левайна Разная музыка. Концерты 3 - 10 ноября Голод 88 Благо управляемой демократии Поле битвы - Русский Журнал
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|
|
|
|
||||||||||||||||||||||||||
