Евгений Горный. Избранные стихотворения

Из цикла "НАБОР СЛОВ"

2

настала осень
и все стали умирать
падали
листья
жёлтые красные синие чёрные
тихо
кружились
им так не хотелось падать
на рыхлые трупы мёртвых
и потому
они тихо кружились
тихо кружились
над трупами

7

у неё больные глаза
у него больное воображение
они вместе считают капли
крестообразной крови

молчащая тишина немоты
облекает талое тело
ни голое ни обнажённое
просто чисто телесное

у неё больные глаза
у него больное воображение
ни голое ни обнажённое
распятое на кресте

14

перемещаясь по лестнице вне пространства
сквозь огонь пустоты ледяные поля
через автоматные очереди вне и внутри меня
круша совершенство тетраэдра и цилиндра
в этом бессонном дышащем море
где всякая жизнь лишь форма нуля
потоки букв и ничьих эмоций
пронзают меня насквозь

1984

_^_

*

Живой сосуд, наполненный любовью,
Уже не пуст, хотя вина в нем нет.
Любовь есть тьма, наполненная кровью.
Вино любви немного пахнет болью,
Немного солнцем. Но больной рассвет
Не освещает внутренние стенки.
И молоко любви всегда без пенки.

1985

_^_

ЗА ГРАНИЦЕЙ

1

Сегодня снова деревья навзрыд
в смертных камерах ссохшихся улиц
до крови обнажены

На ратуше время на год назад
на ломких ветках лопнуло время
в капельки нелюбви

То что не ведаешь где болит
кости сросшейся с плоскостью мозга
воздухом не залить

Поскольку дороги ведут на свет
главная площадь звучит о смерти
судебные города

Возможно ни сверху ни спереди нет
жидкость текущую в венах слова
сегодня и никогда

Слеза рассеченная волос насквозь
в серых стеклах тонущей влаги
дрожью психозом ты

Но только когда исчезает мир
в холодном пламени дышит сердце
неважно где не найти

2

Because I do not hope

T.S. Eliot

Я знаю, что вернуться невозможно.
Поскольку, выйдя из дому, вдруг видишь
как бьются шарики в потеках краски,
прозрачностью бесцельной и безводной
клубятся снизу, затмевая свет.

Возможно, исцеление возможно,
но ты же знаешь, я не верю в чудо.
Держи покрепче посох свой и следуй
с достоинством, безумия достойным,
туда, куда слепой ведет слепца.

Смотри всегда туда, где ярки краски,
где кровь пульсирует в пределах марша,
где голос наг, и нежное касанье
на части рвет любую вещь, где память
подобна свету, где клубится тьма.

3

Ноги идут куда не глядят глаза -
за море соленое горькое, за
грань горизонта людских отар,
за грань пониманья, сквозь банный пар,
где выстрел вслепую находит цель,
не важно, кровь запеклась или ель
тычется в небо, иголок тьма,
значит уже не сойти с ума
то есть с пути на котором след
полон воды, за немного лет,
только к рампе еще шагни,
ты видишь, какие большие огни
смотрят в лицо, и еще больней
песен гибнущих лебедей
закрывший лицо газетой старик
в один бесконечный миг.

1986

_^_

Рассматривая фотографии
перед отъездом в Аргентину

Дым поднимается к потолку,
двоясь, причудливо извиваясь.

Убивая, врывается ветер, дым.
Женщина, медленно раздеваясь,

отражается в зеркале на стене.
Вещь в окружении рамки

неузнаваема, как во сне
шаг в сторону рампы.

Женщина спит. Реклама кафе
пульсирует алой кровью.

Бармен в галстуке, как в петле,
смерть мешает с любовью.

Лето. Трещины на стекле.
Вещь множится, разбиваясь.

На руках у отца, в саду.
Взгляд, навсегда улыбаясь,

в объектив. Плывут облака.
Шумят деревья. Конфета тает.

Черно-белая зелень уже желта.
Штора колышется, опадает.

3.6.88

_^_

HOLOCAUST

1

Во мраке вдруг возник огонь.

Во мраке ночи вдруг возник огонь -
рвущееся сумасшедшее пламя,
живущее на ветру, как бездомный.

Циферблат показывал полночь.

Шатался ум безумный, полыхал,
как над индустриальным
городским смогом заря,

как тело с воспалением легких.

Метались тени, взметались искры.
Сквозили тела неизвестных
Скозь паутину древесных душ.

Голую показывал полночь.

Слепо спешили они, хрипя,
задыхаясь, не опоздать на поезд,
петляя. Вспыхнули тополя.

Аллея вела к вокзалу.

2

Люди смертны, ибо они несчастны.

В ночи подошел человек и просит огня.
Я вскричал: на колени, несчастный!
Как ты смеешь смеяться, когда мир пылает?

Плачь, несчастный, целуя землю.

Он ударил меня. Я упал на землю.
Он пинал меня, желая унизить.
Разбежался и прыгнул на мое лицо.

Матери наши, деревья, живьем горят.

Я хотел сказать ему: "брат!"
Я выплюнул зубы, встав на карачки, и улыбнулся.
И в страхе он бежал от меня.

Та, Кто Может Спасти Нас, дала мне слово.

Ноги свои волоча, я полз, оставляя след.
Но не было никого, чтобы слышать.
Буквы, алея в небе, возвещали: "вокзал".

Как вы несчастны, смертные, как несчастны!

3

Кто выпил мои глаза, кто с'ел мое сердце?

В домы вторгаются мертвые,
взламывая головами паркет.
Сожженные заживо, лезут в спальни.

Та, Кто Может Спасти Нас, прости нам!

Замирая от наслаждения, урча,
лижет пламя тела сплетенных
в об'ятьи страсти любовников.

Все, что живет и дышит, станет жаром и дымом.

Обожженные, голые, крича,
выбрасываются, стеклом изрезанные,
из окон и разбиваются о мостовую.

Треща и чернея, сжимается в позу боксера мозг.

Город и поле - сплошной пожар.
Огонь пожрал пространство и время.
Нет ни времени, ни пространства.

Убийцы убившего смерть мертвы.

ноябрь 1989

_^_

© Евгений Горный, 1984-2003.
© Сетевая Словесность, 2001-2003.

14.11.2003 Сегодня в РЖ Взятки сладки The State of Mind Маленькое счастье Новая опричнина, или Эскадроны жизни Народ и миллиардеры против переизбрания Буша Украинская "Молодость" сдалась России без боя Война в отсутствие стратегической ясности НЕинтернет Библиотеки на пути в настоящее Как было то, что будет. 1 Электронный Homo Ludens Результаты эксперимента К философии собственности О наступлении "силовиков" Москва фестивальная Экспансия европейской культуры Иномарки #17 Убийственный призрак творчества Между Юпитером и быком Буржуазная революция в России: новый этап

Словесность

Рецензии

Критика

Обзоры

Гуманитарные ресурсы

Золотой фонд РЖ

Яркевич по пятницам

Интервью

Конкурсы

Библиотека Мошкова

О нас

Карта

Отзывы